Сначала отпустило
Любопытно, что митинга, мероприятия явно не воспринимаемого органами местного самоуправления как нечто желанное, могло и не быть. Основным организатором выступала работница МЖК Виктория, которая ранее рассказывала, что рабочие почти отказались от идеи проведения протеста. Тогда они прочитали на страницах местных СМИ заявление гендиректора головного предприятия «Юг Руси» Александра Гребенщикова о том, что руководство попробует сохранить значительную часть рабочих мест, лишь убрав из черты города опасные производственные линии. Чтобы сделать такое заявление руководитель даже приехал из Ростова-на-Дону в администрацию Краснодара, где встретился с главой города Евгением Первышовым.
«Мы уже расслабились почти. Подумали, что это какой-то компромисс. Кто-то уйдёт, но несколько цехов останутся. Но потом на заводе случилась планёрка. Обычная, штатная планёрка, на которой присутствующим из числа руководителей участков рассказали, что всё это говорилось лишь «для отвода глаз». Директор МЖК Александр Дуб сказал не верить всему, что говорилось тогда в мэрии. По его словам, это всё просто чтобы успокоить общественность», - рассказывала «МК на Кубани» Виктория 29 мая. Именно в этот день она, заручившись поддержкой коллег, и подала заявку на проведение митинга.
Рабочие сразу задумали выйти на протест не в одиночку, а с теми, кто оказался в похожей ситуации – с коллегами с других предприятий, как и МЖК, оказавшихся на грани закрытий. Вспомнили про Кубанское речное пароходство, о котором также подробно писал «МК». Напомним, там постепенно распродаются плавсредства, у рабочих сокращается число смен, и сами они покидают предприятие, которое, в скором времени и вовсе освободит место нынешней дислокации – ведь на его территории уже вырос элитный жилой комплекс.
Помимо сотрудников пароходства принять участие решили работники Фарфоро-фаянсового завода (ФФЗ), которые оказались в ситуации, очень похожей на ту, что заставила писать обращения Президенту и выходить на улицу с плакатами работников МЖК. Руководство заявляет о переносе предприятия, предлагая рабочим или уволиться или переехать вместе с семьями вслед за станками.
Однако представители муниципалитета, как рассказывает Вика, сразу, ещё при подаче уведомления, сказали, что заявленное ими место «скорее всего не будет согласовано». Слово «согласование» же никуда не делось из обихода чиновников после того, как этот процесс на словах заменили на «уведомление». Согласован же пикет был на незнакомой активистам площадке – в так называемом гайд-парке – в районе Учхоз «Кубань».
«Мы хотели провести митинг у администрации края, но нам согласовали его только здесь. Мы вообще в шоке: ехали-ехали и приехали за город. Тут вообще ничего нет, нас просто в лес вывезли. Всю дорогу в машине я смотрела в окно и думала, что сейчас-то уже наверное точно приедем. Хорошо отослать митинг в лес – его тут никто не увидит. Что он был, что его не было. Только деревья и свидетели», - говорит Вика, разводя руками, уже стоя в тени парка с романтичным названием «Кленовый».
Артхаус под сенью клёнов
Со всех сторон, прислонившись к деревьям, дышат свежим воздухом сотрудники полиции. С разных сторон меж стволов к группе активистов подходят просто одетые рабочие. Кто с пустыми руками, кто с плакатом. Полицейские их даже не обыскивают на подходах к массовому мероприятию. Когда я отмечаю отсутствие досмотров, кто-то из рабочих тихо буркнул: «А чего бояться – лес что ли мы взорвём».
Вокруг и правда только деревья, через которые проглядывается поле. С одной стороны – баскетбольная площадка, где несколько ребят кидают в корзину мяч. Кроме неё нет других объектов, которые можно использовать как ориентир. Митинг, задуманный как возможность заявить о притеснении твоих прав, оказался лишён возможности быть увиденным почти ни одной случайной душой. К рабочим подходит мужчина кавказской наружности. Невысокого роста, на голове растительность жидкая, зато бурно кустится под расстёгнутым воротом рубашки. С сильным акцентом спрашивает о причине собрания. Когда ему суть неохотно объясняет крепкий рабочий, раза в полтора выше вопрошающего, возмущается: «А зачем здесь? Кто вас тут видеть будет? Нужно дорога перекрыть. Вон трасса. А тут махнут на вас». Впрочем, удовлетворив свой интерес, он быстро куда-то девается.
Начало митинга заявлено на 10 часов утра. На часах уже половина одиннадцатого. Все смотрят друг на друга. Никто из заводских активистов не знает, как начинать митинг. Ими руководит только желание высказаться, донести свои чаяния. Но им никогда ранее не доводилось делать это согласно букве закона, налагающей на изъяснения множество ограничений. Им советами и разъяснениями помогают активисты нескольких политических организаций, с тем и явившиеся. Активистка «Революционной рабочей партии» – девушка в наивном платье с длинной толстой косой за спиной – представляется Галиной и с одобрения Виктории берёт часть оргвопросов на себя: составляет список тех, кто планирует выступить и, взяв в руки мегафон, начинает вести митинг. Помимо РРП на мероприятии развёрнуты флаги «Левого фронта» и «Партии социальной защиты». На выступление также записалась пенсионерка из КПРФ.
«Как бы сказали представители либеральных политических сил: «Свободный рынок порешает». Только рынок, как мы видим, принимает решения не в пользу нас», - вещает хрупкая девушка. Рабочие, развернув часть плакатов, стоят и согласно кивают.
Видно, что каждому из них неловко в роли митингующего. Вряд ли это – тот досуг, о котором они мечтали в день, выпавший по графику выходным. Это видно и по первой выступающей. Работница маслоэкстракционного цеха Алла говорит бойко, но коротко. Успевает в буквальном смысле только прокричать в мегафон, что рабочие против закрытия завода и хотят очень простой вещи – сохранить свои рабочие места. «Молодец!» - кричат ей из первых рядов. «Да, так и надо!», подбадривает женщина пенсионного возраста. Все хлопают в ладоши. Кажется, что всеми этими телодвижениями, каждый гонит ощущающуюся неловкость от сюрреалистичности происходящего. Со стороны это сморится действительно странно – настоящий, пусть и не многочисленный, митинг расположился просто среди деревьев. Происходящее снимают на видео сотрудники администрации города и полиции. Из материалов с этих камер, кажется, можно смонтировать очередной безумный российский артхаус в популярном на Западе жанре Russian Depression.
Как собак
К небольшому участку, свободному от древесных стволов, условно принятому за сцену, рвётся крепкий решительный мужчина. «Можно, можно я скажу? Мы только за сохранение завода. Мы ничего больше не требуем – лишь бы только работа наша была. Это наша жизнь. Я проработал на предприятии 15 лет. Тут есть те, кто проработал по 35, 32 года. И нас хотят как собак выкинуть», - говорит он, немного успокоившись перед лицом своего коллектива. Он рассказывает, что сразу четыре члена его семьи имеют инвалидность. И он не знает, на что их содержать, если его сократят. Это работник МЖК.
Зачитали на митинге, как это пафосно называют чиновники, «приветственный адрес» от работников речного пароходства. Одна из активисток коротко рассказала о судьбе предприятия, вытесняемого с жизненного пространства элитными квартирами, и попросила, подписывая резолюцию с митинга, расписаться ещё и под обращением в защиту пароходства.
Работники ФФЗ выступать не стали. Обошлись развёрнутыми плакатами. Два смурных мужчины грустно рассказывают, что им предложили, как жёнам декабристов, проследовать вслед за переезжающим производством, ни много, ни мало – в Белореченск. «Но ведь это такой же переезд, как и у МЖК. Нам предлагают это просто, чтобы предложить. Все понимают, что с семьями мы туда переезжать не будем. Потому нас так и ещё другими способами просто вынуждают уволиться. И нас на улицу как собак», - говорит один из них.
ГАЙДом буду
В какой-то момент к митингующим подбегает мужчина. Явно на взводе. Он ищет организатора. Кричит, вопрошая, кто позволил проводить митинг на детской площадке. Ведёт себя вызывающе, кажется, что готов к открытому конфликту. Некоторые предполагают, что мужчина пьян. Но в последствии это окажется не так. «Товарищи, у нас на площадке находится провокатор. Просим не реагировать на него, с ним не разговаривать», - звучит голос через мегафон.
Меж тем мужчина уже вступил в словесную перепалку с сотрудником городской администрации, который попытался объяснить, что это место согласовано. «Но не на детской же площадке. Эти столы для тенниса. Эти лавочки. Я сам их сделал. И уголок и другие материалы сам покупал за свои деньги, чтобы дети занимались. А тут вы пришли, положили свои плакаты и рюкзаки, никто не может подойти», - продолжает он тираду.
Спустя некоторое время мужчина успокаивается, сходив в машину за документами. Представляется председателем общественного совета района Учхоз «Кубань» и более подробно рассказывает свою позицию. Его зовут Василий Егупец и он действительно переживает за молодёжь в своём районе, оттого и занимается своими силами оснащением парка какими-то дополнительными спортобъектами. «А тут то одни митингуют, то другие пикет проводят. Я уже столько раз просил и полицию, и администрацию согласовывать пикет где угодно в парке, только не там, где митингующие мешают детям играть в теннис. Я и сам ходил на митинг раньше. Я это немного понимаю», - рассказывает он.
Присутствующие объясняют, что это место – гайд-парк – здесь можно проводить акции и вовсе без согласования, но сейчас это место согласовано с администрацией и для людей без опыта организации подобных мероприятий представляется боязным куда-то двигаться по просьбе неизвестного мужчины. «Ещё скажут, что мы вышли за дозволенные границы», - говорит один из работников МЖК.
Конфликт постепенно стихает, митинг подходит к концу. Выступили все, кто был в списке и в формате свободного микрофона – тоже. Подписали принятую единогласно резолюцию – прямо на одном из теннисных столов. На этот раз уже без возмущений со стороны Василия. Он, в общем-то всех готов понять. «Горячусь я иногда просто», - смущённо добавляет он.
P.S.
Расходящиеся из парка люди сохраняют недоумённый вид. Им это всё в новинку. Да и повторять нет огромного желания. Но поговаривают, что, возможно, придётся. Ведь никто из них не понял, не прочувствовал, что их услышал хоть кто-то кроме полицейских, того же Василия и красивых кленовых деревьев. Ещё пара мальчишек с любопытством косилась на собравшихся, играя в мяч на баскетбольной площадке.
Для работников МЖК это уже вторая не самая удачная попытка донести свои переживания до общественности. В первый раз они попытались примкнуть к официальной первомайской демонстрации, но оказались отрезаны от неё и закрыты телами доблестных правоохранителей. Эта же попытка прошла в парковой тиши – зато на свежем воздухе. Прошла, но не прибавила уверенности в том, что кто-то примет меры по сохранению их рабочих мест.
Подробно о ситуации на МЖК читайте в нашем материале.
Также предлагаем ознакомиться с текстом о положении на Кубанском речном пароходстве.
