Звание житницы России наша Кубань завоевала и продолжает удерживать во многом благодаря уникальному климату и плодородию почв. Но это лишь потенциал, который надо умело и бережно использовать. А тут всё упирается в людей, которые работают на селе. Точнее, даже не в тех, кто уже связал свою жизнь с сельским хозяйством, а в тех людей, которые могли бы и по логике должны были бы продолжить дело отцов и дедов, оставшись жить на малой родине — в станицах и хуторах. Однако отток молодежи в города продолжается. Проблема настолько остра, что неоднократно становилась темой обсуждения на самом высоком уровне, но говорить о существенном улучшении ситуации не приходится. Для еще большего погружения в тему мы отправились непосредственно в поля, чтобы узнать, как сами аграрии видят ситуацию и пути выхода из нее. Нашим собеседником стал руководитель крестьянского (фермерского) хозяйства в станице Новокорсунской Тимашевского района Андрей Сасин. Но разговор получился гораздо шире, чем мы предполагали.
По проселочной дороге
Пообщаться с Андреем Александровичем в кабинете не вышло: как раз шел сев сахарной свёклы. Поэтому разговор получился во всех смыслах динамичным — в автомобиле по полевым дорогам мы проехали не один десяток километров.
— Этот год нервно начался. Семена свёклы удалось купить в последний момент, и цена — почешешься. В прошлом году покупал по сто двадцать три евро за посевную единицу (количество семян достаточное, чтобы засеять 0,65 гектара. — Прим. ред.). В этом первую партию приобрел за двести двадцать, а вторую — уже за двести шестьдесят «у. е.». В два раза за год подорожали, так еще и не найдешь.
— А почему в евро считаете?
— Так импортные же семена. Платим в рублях, но по курсу валюты. Нет у нас отечественной селекции по сахарной свёкле — вот нам западные «партнеры» руки и выкручивают. Не понимаю я эту ситуацию. По зерновым наша селекция первая в мире. Сорта кукурузы очень достойные появляются. Питомники винограда и плодовых культур растут. Посадочный материал овощей даже освоили, а своих семян сахарной свёклы уже три десятилетия создать не можем. И ведь каждый год вроде как назревает прорыв в этом вопросе, а семян всё равно нет. Центр в Щелкове подключился несколько лет назад, но сеем всё равно импорт. Обидно. Как таможеннику из «Белого солнца пустыни» — за державу.
— Но ведь всё равно сахарная свёкла остается одной из самых рентабельных культур. Так, может, не стоит поднимать шум? Не критично же цена семян влияет на прибыль?
— Во-первых, кто на земле работает, тот наперед уже распланировал, куда каждую копейку вложит: зарплаты, техника, удобрения, может, построит что-то нужное. У нас лишних денег не бывает. Особенно сейчас, когда кредиты стали неподъемно дорогими. Во-вторых, тут речь даже не столько о деньгах, сколько об уверенности в завтрашнем дне. Поверьте, на селе живут самые убежденные патриоты своей Родины, потому что мы стоим на своей земле. Это тихий патриотизм, без лозунгов. Но попробуйте станичнику сказать, что вам не нравится место, где он живет... Лучше не надо испытывать судьбу. И из этого как раз и растет то самое чувство, когда ты сам можешь свою Родину ругать, но она всё равно самая лучшая. Так вот и с этой свёклой: обидно, что нам кто-то посторонний условия ставит. Да и продовольственная безопасность — это не пустые слова, а вполне конкретная вещь. Она должна быть обеспечена, и никаких разночтений не допускается. Вот и получается, что для нас семена свёклы — это вопрос политический, а не только хозяйственный.
Земля зовет?
— Вы говорите о патриотизме, но молодежь из станиц уезжает в город. Не складывается что-то...
— Так а что вы хотите, если людям больше тридцати лет со всех экранов и мониторов рассказывали, что самая лучшая профессия — блогер? Ведь слово «колхозник» стали использовать как оскорбление: мол, необразованный и немодный. Вот я про себя знаю, что колхозник, и горжусь этим. Я до сих пор могу выйти, увидеть курицу и полчаса за ней наблюдать: интересно. Но у меня другой случай: работать начал еще в школе, потому что надо было матери помогать, дом строить, жить на что-то. Потом я нашел себя в фермерстве, то есть внутри этой сельской жизни. Трудно было, страшно начинать что-то новое, но я до сих пор думаю, что у меня не было другого выбора. А у современной молодежи выбор очень большой и весь против села. Хочешь сто тысяч получать — иди в доставщики. Ни учиться не надо, ни осваивать какую-то профессию. Вот они, легкие деньги: садись на мопед — и бери.
— Не такие они у доставщиков и легкие...
— Только не надо селянину рассказывать о тяжелом труде доставщика. Для наших пацанов это самые легкие деньги. В станице надо встать с зарей, по хозяйству управиться, а потом в поле или мастерскую на работу, да еще и огород за тебя никто не посадит и не прополет.
— Так, может, платить надо больше, чтобы удержать молодежь?
— У меня есть свежий пример на этот счет. Работал у меня агроном. Молодой толковый парень, его уважали работники. Вкруг он получал крепко за сто тысяч рублей в месяц. К тому же машина рабочая, топливо бесплатное, питание, наконец. Да и в помощи я ему никогда не отказывал. Работал он у меня несколько лет, и всё было хорошо. Но недавно он уволился. Знаете, куда пошел? Не к другому фермеру, не в агрохолдинг, а в автосервис учеником рихтовщика. Сказал, что ему пообещали там какие-то космические деньги. И ведь не будет он там золотых гор иметь, но дипломированный агроном ушел из сельского хозяйства. Вопрос: почему? Меня мужики просветили: сказали, что я ему много платил. Я поначалу опешил, а потом подумал — и всё сошлось: хотелки выросли быстрее, чем доходы. Ведь почему у нас вся страна в кредитах? Именно поэтому. Люди разучились жить на свои и по средствам. Они не виноваты, потому что стали жертвой пропаганды потребительского отношения к жизни.
Что посеяли, то пожинаем
— И что делать?
— Я не специалист в пиар-технологиях и педагогике, потому скажу, как вижу. В детстве я еще застал времена, когда талантливые фильмы снимали про сельскую жизнь. Песни пели о трактористах. Труд на земле был почетным и выгодным — селяне всегда жили в финансовом плане лучше горожан. То есть на государственном уровне шло продвижение престижности жизни на селе. А потом всё сломалось, и очень быстро у нас стало юристов в десятки раз больше, чем механизаторов.
— Так что, песни надо петь о трактористах?
— Именно. И никакой иронии я здесь не вижу. Надо людей в хорошем смысле привязывать к земле. Давайте разберем по пунктам. Первое: доходы. Не буду говорить за всех, но у меня люди, которые работают, а не делают вид, получают не меньше, а часто и больше, чем в Краснодаре специалисты сопоставимых профессий. При этом всегда есть возможность заработать больше — работа найдется. Теперь о бытовых условиях. Посмотрите на Новокорсунскую: дома крепкие, газифицированные, улицы ухоженные, парк есть, аттракционы, Дом культуры, спортивная площадка, детская. Школа в одну смену, до детсада пешком дойдешь. Вообще, за последние годы в крае сделали столько для людей, сколько никогда не делали — красота. Да, театра нет, но тут до Краснодара час спокойной езды на машине. Так в чем разница? По-моему, только плюсы: никаких пробок, воздух чистый, люди друг с другом здороваются. И тем не менее уезжает молодежь. Потому что им в голову напихали ерунды про небоскребы и ночную жизнь. А вот если бы они знали, что ночью надо спать, а днем работать, то и результат был бы другим.
На чем стоим?
Едем молча. Андрей Сасин уверенно ведет внедорожник по проселку, внимательно всматриваясь в поля. Справа зеленым ковром радует озимая пшеница. Слева трактор тянет сеялку с семенами сахарной свёклы. И, глядя на этот пейзаж, я почему-то испытываю гордость. Вот никаким боком я к этому не имею отношения, а прямо распирает грудь от светлого чувства. Ты, Кубань, ты наша Родина!
— Знаете, я часто думаю о том, как повернуть людей лицом к селу, и понял, что здесь нет универсального решения,— прерывает молчание Андрей Александрович. — Конечно, нужна государственная пропаганда рабочих профессий и аграриев. Но она должна быть направлена не только на молодежь, но и в первую очередь — на взрослых. Все родители хотят лучшей доли для своих детей, и часто именно это желание становится основой для решения молодежи уехать. Мол, я работал всю жизнь в поле, так пусть хоть мои дети будут счастливы в городе. Но в том-то и дело, что счастье не в каменных джунглях, а здесь, среди полей, в кругу близких людей. Вот когда родители поймут эту простую истину, станут гордиться своей малой родиной, честной работой, тогда и дети будут воспитываться как продолжатели рода на своей земле. Но эту истину надо донести. Пробиться через туман ложных представлений, что счастье можно получить по рекомендациям блогеров. Будет очень трудно, но если не заняться этим сейчас, то и доставщики будут не нужны.
— В каком смысле?
— Ну, если доставщиков не будет хватать, то максимум, что случится, вам привезут пиццу не за пятнадцать минут, а через полчаса. А если не будет кому хлеб сеять, то пиццу просто не из чего будет делать. Вот такая правда жизни. Я верю, что молодежь вернется в станицы, и для этого уже есть определенные предпосылки. Но и ждать долго мы не можем: земля не терпит промедления.
