Проблема отдельно взятого дома на улице Симиренко, 39, из этапа судебных разбирательств перешла на самый высокий уровень региональной власти.
Добить любой ценой
Сведения о ситуации, связанной с домом, в котором располагается детский сад мы почерпнули из Интернета, где обсуждалась статья одного из федеральных изданий, посвященная спору жильцов и администрации дошкольного учреждения. В материале приведено открытое письмо работников детсада и родителей, которые горой стоят за «Главных людей» (так называется учреждение). Не будем приводить этот документ полностью, но смысл его таков: противостояние началось в 2015 году, практически сразу после сдачи дома в эксплуатацию. Детский же сад на первом этаже здания, с отдельными выходами на противоположную от подъездов сторону, был предусмотрен проектом. Для игры на свежем воздухе есть детская площадка. Она отделена от сада дорогой, опоясывающей дом. Вот именно с этого участка асфальта и загорелись огни.
Вполне ожидаемо, жители стали парковать свои машины на этой дороге. Однако по требованиям, предъявляемым к дошкольным учреждениям, да и из элементарных понятий о безопасности дети должны иметь беспрепятственный доступ к месту для игр на улице. Кроме того, по антитеррористическим нормам беспорядочная стоянка автомобилей на территории дошкольного учреждения недопустима: мало ли что в те машины можно подложить.
Выполняя требования компетентных структур, руководство детского сада установило шлагбаумы. В качестве компенсации за доставленные неудобства рядом с домом за счет собственных средств детсад заасфальтировал другую парковку — на большее количество машино-мест. Оговоримся: этого можно было и не делать, потому как никто не мог заставить строить стоянку. Но, чтобы не портить отношения с жильцами, руководство дошкольного заведения пошло на значительные траты и организовало парковку.
Вот тут всё и началось. Инициативная группа жильцов возмутилась тем, что им не дают ставить машины под окнами, и начала писать во все инстанции, требуя убрать шлагбаумы. Не будем описывать весь долгий процесс, но в итоге уже суд подтвердил, что барьеры стоят законно.
Это, конечно, не удовлетворило проигравшую сторону, и тогда под прицел попала игровая площадка детского сада. Она, как и положено, обнесена забором, что крайне раздражает отдельных жильцов. Потребовали убрать ограду. Это притом, что рядом есть еще одна игровая площадка, принадлежащая дому. Но этого, похоже, мало.
Суды рассматривают иски один за другим и не находят нарушений в деятельности детского сада. Тогда активисты идут к губернатору.
На самом деле, подобные вещи выглядят очень некрасиво. По сути, высшее должностное лицо региона пытаются втянуть в дело, которое относится к компетенции судебной, а не исполнительной власти. Более того, втягивают, что называется, втемную. С интонационными модуляциями в голосе, когда рассказывают о «беспределе» владельцев детского сада, «самовольно отхапавших у доверчивых жильцов общедомовую собственность». На такие вещи, как недовольство граждан, власти обязаны откликаться, и реакция последовала: приказано разобраться. И разбираются. Вот только вектор разбирательства, похоже, выбран не совсем тот.
Все средства хороши?
Мы обратились за разъяснениями к руководителю «Главных людей» Марии Краузе. Встретила она нас за столом, покрытым стопками бумаг.
— Здравствуйте. По какой претензии пришли? Какую папку раскрывать? Вот, пожалуйста: это решение суда по шлагбауму; проект дома, где наш сад предусмотрен; акты приемки и ввода в эксплуатацию, правоустанавливающие документы; отчетность о деятельности дошкольного учреждения; книга отзывов,— Мария Викторовна показывает на стопки бумаг, приготовленных к нашей встрече. — После обращения наших оппонентов к губернатору меня снова активно стали вызывать во все инстанции. Проверяют каждую бумажку, а у меня всё законно. Знаете, я даже обрадовалась, когда мне сказали, что губернатор поручил разобраться с нашим вопросом. Может, после этого страсти улягутся? Хотя, если честно, не верю я в такой легкий исход.
— Почему?
— С той стороны настроены на войну. Может, им сам процесс нравится, не знаю. По своей натуре я не переношу конфликтов и всячески стараюсь их гасить. Например, с детской площадкой. Хотят, чтобы мы убрали забор. Так ведь нельзя же этого делать! Ни по антитеррористическим нормативам, ни по образовательным требованиям и ни по каким-то другим. Разгороди площадку — тогда детский сад просто закроют из-за нарушений. В итоге город лишится замечательного детского сада — некоммерческой организации, кстати. Все свои доходы мы направляем на выплату заработной платы, закупку необходимого оборудования, на развитие. Так вот я, исключительно чтобы сбить накал, предложила: давайте мы материально поучаствуем в приведении общедомовой детской площадки к современному виду. Нет, им это не надо. Убери забор — на твоей играть будем. Любое доброе движение воспринимается как слабость и провоцирует на новое наступление. Поэтому я заняла выжидательную позицию. Пусть всё решают суды и компетентные органы. У нас всё по закону.
Цель оправдывает…
Проверки продолжаются, и конца конфликту пока не видно. Но если посмотреть на ситуацию со стороны, то выглядит она донельзя простой. Сад построен по закону. Более того, этот детский сад не просто появился так, а изначально проектировался застройщиком. Не стоит забывать и о том, что прежде дошкольное учреждение распахнуло свои двери перед детьми, были проведены десятки проверок сада всеми возможными структурами и нарушений не обнаружено. Так в чем причина? Детский смех кому-то мешает? Неужели сидение в судах, постоянные нервы с заведомо проигрышным результатом и есть цель жизни? Меленько это как-то.
Авторитетное мнение
Мурат Дударев, заместитель председателя Краснодарского краевого отделения Общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства «ОПОРА РОССИИ»:
— Сад есть, и он построен по закону, о чем имеются соответствующие официальные документы. В учреждении трудится тридцать человек, получающих «белую» зарплату. Это один из показателей социально ответственного бизнеса. Притом в той сфере, которая жизненно необходима городу: в дошкольном образовании. Нельзя не учитывать и интересы восьмидесяти семей, которые пользуются услугами данного сада. Что касается спора, то он должен решаться только в правовом поле. Любое вмешательство
в судебный процесс недопустимо и пагубно. Справедливое и обоснованное решение суда должно поставить точку в этом затянувшемся конфликте.
Михаил Кривецкий, адвокат:
— С юридической стороны в данном случае всё понятно: у собственника детского сада есть все доказательства легитимности его деятельности, начиная с того, что еще на стадии проекта помещение первого этажа предназначалось под дошкольное учреждение. Противоположная же сторона очень умело использует несовершенство законодательства, чтобы отстаивать свои интересы. И надо отдать должное, работают там очень профессионально. Взять хотя бы тот факт, что активисты инициативной группы дошли до губернатора. Но возникает вопрос: а каким образом губернатор может решить вопрос, который находится в области гражданских отношений?
Самое худшее, что можно представить в судебном споре,— вмешательство административного ресурса. Государство не зря разделило власть на три ветви: исполнительную, законодательную и судебную. А растут они из одного ствола, который называется законом. Когда же одну структуру начинают использовать для влияния на другую, случается, что правосудие оказывается заложником ситуации. И тогда возможны самые непредсказуемые трактовки норм права.
