Основная задача — рукопашный бой
С 1941 по 1945 год стрелок, именно стрелок, был основной боевой единицей пехотных, то есть стрелковых войск. В справочник военно-учетных специальностей РККА 1941 года специальность «стрелок» значилась под номером первым.
Согласно Боевому уставу пехоты Красной Армии основной боевой задачей красноармейца-стрелка было поражение живой силы противника в ближнем бою с помощью личного оружия — автомата, карабина. Однако, как отмечается в многочисленных документах времен войны, основным оружием красного стрелка была винтовка. Фронтовики, которым удалось дожить до Победы, вспоминали, что даже в стрелковом взводе образца 1945 года могло быть лишь несколько автоматчиков.
По уставу стрелок-красноармеец должен был носить винтовку с пристегнутым штыком. В большинстве случаев так и было, рассказывают фронтовики. Винтовку пристреливали, не снимая штыка. Штык убирали, только когда стрелковая часть занимала новые позиции, перебираясь к месту на машинах. Перед посадкой в транспортное средство штык отстегивали, чтобы «уменьшить габариты». А в ближнем бою, особенно на открытой местности, штык был просто незаменим. Впрочем, иногда вместо штыка стрелок использовал заточенную лопатку, которая была обязательным предметом в его амуниции. В ограниченном пространстве, например в траншеях, где с винтовкой со штыком было не развернуться, пользовались заточенной лопаткой. Лопаткой полагалось целиться в шею врага...
Воевал пехотный солдат в основном под открытым небом, под снегом и дождем, в жару и мороз. С жильем стрелку везло больше, если часть какое-то время находилась в обороне. Тогда на какое-то время — на дни, недели или даже на месяцы домом стрелку-пехотинцу становилась землянка, а то и блиндаж — просто царские хоромы... Но так случалось нечасто. Остальное время пехота, как ей и положено по определению, двигались пешком по бездорожью — через поля, лесную чащу, болота. Бывало, что остановок не делали даже для приема пищи — ели прямо на ходу.
В бою основным построением подразделения была стрелковая цепь — линейная, без V-образных построений, каких-либо уступов или других усложнений. В перерывах между сражениями стрелковая часть двигалась к месту назначения, вытянувшись в колонну по одному. В колонне красноармейцы шли след в след, что было особенно удобно при движении по лесу или на снегу.
Тысячи километров отмерили шагами стрелки, при этом не расставаясь со своими личными вещами. Вес боевой выкладки бойца стрелкового взвода вместе со снаряжением, личным оружием, боеприпасами и продовольствием энзэ нередко дотягивал до трех десятков килограммов. К тому же пехотинец, как правило, нес на себе солидный запас боеприпасов — винтовочных патронов, тщательно уложенных в кожаные или сделанные из кирзы подсумки.
На фронте у пехотинцев нередко были в ходу подсумки еще и дореволюционного образца — кожаные, с откидывающейся вперед крышкой и боковыми застежками. Подсумки полагалось размещать по обе стороны от пряжки на поясе. Стрелки, вооруженные автоматами, боеприпасы размещали в специальных подсумках-чехлах, которые также носили на поясе. А бойцы с ручными пулеметами несли снаряженные магазины к ним на ремне через плечо. Перед боем каждый солдат старался набрать как можно больше боеприпасов, которыми набивались противогазные сумки, вещевые мешки, карманы... В сражении такой груз лишним не бывает, считали бойцы.
Пожалуй, самой узнаваемой частью боевой амуниции пехотинца была его плотная шинельная скатка. Скатку также носили на себе. В боях она спасала жизни не одному и не двум бойцам, защищая от мелких осколков. На позициях скатка частенько служила импровизированным бруствером при стрельбе, а в минуты отдыха в перерывах между боями — подушкой...
Наш пехотинец, вооруженный винтовкой или автоматом, способный без отдыха пройти десятки километров при отсутствии дорог, несущий на себе 30-килограммовую амуницию, был страшным противником для немцев. Как отмечал в своих мемуарах немецкий генерал Курт фон Типпельскирх, «русские держались с неожиданной твердостью и упорством, даже когда их обходили и окружали. Этим они выигрывали время и стягивали для контрударов из глубины страны всё новые и новые резервы, которые к тому же были сильнее, чем это предполагалось... противник показал совершенно невероятную способность к сопротивлению...».
С винтовкой и пером
Владимир Алексеевич Бут родом из Ейска. В этом городе у моря он вырос, здесь окончил среднюю школу №1. Война застала его шестнадцатилетним мальчишкой. Паренек сразу же решил, что пойдет на фронт бить фашистов, но в 1941-м его на передовую не пустили по малолетству. Ряды Красной Армии Владимир пополнил двумя годами позже, в 1943-м, по призыву Ейского РВК. В действующей армии боец Бут находился с февраля 1943 года. Воевал в составе Северо-Кавказского и Закавказского фронтов.
Гвардии красноармеец Владимир Бут — стрелок 5-й стрелковой роты 85-го гвардейского стрелкового полка 32-й гвардейской стрелковой дивизии 11-го гвардейского стрелкового корпуса — участвовал в боях на «Голубой линии» и в Керченско-Эльтигенской операции. Воевал Владимир Алексеевич геройски, за что и был отмечен боевыми наградами. Орденом Отечественной войны I степени стрелок Бут был награжден за бой в районе маленького хутора Вышка в 1943 году. В наградном листе подвиг красноармейца описывается так: «В боях за высоту северо-восточнее 1 км хутора Вышка 8 августа 1943 года под сильным ружейно-пулеметным огнем противника первым ворвался во вражеские траншеи и в траншейном бою товарищ Бут огнем своего автомата уничтожил расчет станкового пулемета противника, мешавшего продвижению наступающей пехоты. При отражении контратаки противника 9 августа 1943 года товарищ Бут, подпустив на 15—20 метров, в упор расстрелял трех фашистов».
В сентябре 1943 года в бою за станицу Молдаванскую Владимир Бут получил первое ранение — тяжелое. После него полгода лечился в госпитале в Цхалтубо. Подлечившись, снова отправился на фронт. И снова был ранен. И всё же пехотинцу Буту удалось уцелеть, он дожил до светлого дня Победы. Потом, много лет спустя, ветеран говорил друзьям, что на фронте его судьба хранила. Ведь из восемнадцати его одноклассников с войны вернулись только пятеро...
После войны Владимир Алексеевич приехал в родной Ейск. Работал литературным сотрудником в газете «Ейская правда». В 1946 году по направлению Краснодарского крайкома комсомола был отправлен на учебу в Ленинград, где окончил факультет журналистики Ленинградского университета. А потом больше четырех десятков лет проработал корреспондентом в центральных журналах и газетах, стал лауреатом премии Союза журналистов.
И всё же война не давала покоя Владимиру Алексеевичу. Пережитое на фронте нашло отражение в его стихах и прозе. Из-под его пера вышли более двадцати повестей и рассказов, несколько сборников стихов и два романа. Многие стихи Владимира Бута стали песнями, которые исполняли Клавдия Шульженко, Марк Бернес, Майя Кристалинская, Людмила Гурченко. А песня «Берег юности» («Тает в дымке берег дальний, берег юности моей...») на музыку композитора Игоря Лученка в исполнении Ярослава Евдокимова стала лауреатом конкурса «Песня года — 86». Самое крупное произведение Владимира Бута — роман «Трава сорок третьего года» — увидело свет в 1990 году. Роман был напечатан в журнале «Советский воин». Шесть лет спустя, в 1996-м, он вышел отдельной книгой. Роман получил высокую оценку писателя с мировым именем Василя Быкова, который отметил, что роман Владимира Бута, несомненно, новое слово о Великой Отечественной войне... Это окопная правда...
За мужество и героизм, проявленные в боях с фашистами, Владимир Алексеевич Бут награжден двумя орденами Отечественной войны I степени (1943, 1985), медалями «За оборону Кавказа» и «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».
