Краснодарский Театр защитника Отечества после своего совершенно неудачного появления на свет с «Ночными ведьмами» сегодня пытается то ли переродиться, то ли переформатироваться. Но что можно сделать, по сути, с эфемерной театральной единицей? У театра есть лишь пафосное лобовое название, ломовой гастрольный план, новый главный режиссер Александр Николаев, но, увы, нет ни своего помещения, ни вразумительной труппы, и есть лишь туманные перспективы на светлое будущее. Сам Александр Николаев, покинув туапсинский ТЮЗ, где он несколько лет был художественным руководителем и откуда, как он сам говорит, вернулся из ссылки (можно подумать, что до Туапсе Александр Геннадьевич руководил БДТ или МХАТами), взялся за работу. И первым его спектаклем стала знаменитейшая пьеса Алексея Арбузова «Мой бедный Марат». В театре она поставлена как диалоги о войне «Не бойся быть счастливым» и показана в Доме культуры Всероссийского общества глухих.
В советское время пьеса не сходила с театральных афиш страны и, кажется, была заставлена до дыр. Взявшись за очень опасный материал, материал добротный, умный, режиссер должен был показать не просто высокое умение, но и способность слушать биение сердца, так как пьеса о любви, да и о дружбе, долге, но, главное, о любви, и, как ни странно, втроем. Арбузов очень умело замаскировал и обставил это
трио, выявив только положительных героев, искусно лавируя между соцреализмом и вечными вопросами.
Перед нами блокадный Ленинград, комната в коммуналке, где мы видим кровать и на ней нашу героиню, маленькую девчушку – Лику (Светлана Компетова), которую и обнаружил вернувшийся хозяин квартиры Марат (Александр Сергеев). Он только что потерял свою младшую сестру, от которой остались лишь хлебные карточки. А новая жиличка умудрилась еще и сжечь фотографии, все его воспоминания, или, как выразился герой, «детство». Картина опустошения и бесприютности, холода, голода – у Арбузова, но у режиссера мы видим нечто иное. Бодрые, резвые диалоги, коммуналка, вся заставленная мебелью… Это потом понимаем, что художник (Василий Веровчук) разделил комнату на два мира, блокадный и послевоенный, но выглядит все совсем иначе. Поверх декорации красуется мост (наш герой в будущем мостостроевец), но конструкция никак практически не играет, не обыгрывается.
Вообще, спектакль лишен придумок. К сожалению, увиденное больше напоминает радиопередачу, очень монотонную, однокрасочную, с отсутствием какого-либо темпоритма. Постановщику надо было рисковать, но Николаев, кажется, не из тех, кто играет в подобные игры, для этого он слишком оглядчивый. И когда появляется третий персонаж – Леонидик (Георгий Солодовник), то и он практически не вносит никаких особых мотивов, кроме как актерской неуклюжести.
В пьесе есть много трепетных нюансов, подсказок, их надо было лишь увидеть, прочувствовать и найти ход. А герои все полтора часа только приходят, уходят и говорят в пустоту. Сама Лика совершенно необаятельная, холодная, неинтересная, без всякого нерва. Так и осталось непонятным, из-за чего страсти-то разгорелись. Спектакль начинается с песни «Чайка» из кинофильма «Моряки», и в конце мы видим на кадрах парящую эту самую чайку. Все это очень странно и монтируется с трудом. Возможно, вторая часть, послевоенная, чуть больше удалась, но опять же ходульность персонажей не смягчает и не разбавляет даже музыка Валентина Демина, подложенная под спектакль.
К сожалению, приземлив действие, режиссер не смог подняться и воспарить вместе с нашей птицей, спектакль лишен того трепета, того дыхания, атмосферности и порывов души, которые присутствуют в исходном материале. Почему у режиссера чувства остались лежать на дне, почему все получилось неимоверно скучным, почему вся история вышла крайне пресной? Понятно, что в таких условиях и вдохновению негде взяться, но, с другой стороны, Александр Николаев сам сделал свой выбор. Постановщику не хватило внутренней глубины, ведь пьеса еще и о великодушии и способности жертвовать собой. Режиссер здесь совершенно не владеет искусством паузы, искусством слушать тишину, искусством выстраивать монологи – ведь монолог – это соло, умение говорить душой. Не смог Николаев обнаружить и ритмическую основу и в конечном счете вывести свою формулу счастья или несчастья. Для меня лично в арбузовской пьесе все несчастны.
И еще не факт, что Марат любит Лику больше, чем Леонидик. Вот с этим ребусом надо было работать, вот эти пазлы и надо было раскладывать и ставить не бытовую историю, а, возможно, прекрасное, пронзительное «воспоминание».
В финале пьесы главная героиня говорит Марату: «Не бойся быть счастливым», и эти слова хочется повторить и новому главному режиссеру театра, ведь быть счастливым – это быть свободным, смелым и парить душой…
Фото: Ольга Колосова
