Свидетели Годо, или Абсурд в цеху

В заброшенном помещении бывшего Завода измерительных приборов (ЗИП) состоялись несколько показов нового спектакля Светланы Василенко — автора самого авангардного театрального проекта Краснодара последних лет. 
Постановку по Блоку и Метерлинку режиссера-любителя Василенко (говорят, в обычной жизни успешного предпринимателя) полтора года назад посетили в совокупности человек триста. Нынешнюю, классику театра абсурда — «В ожидании Годо» Сэмюэла Беккета — значительно меньше. Зрительная зона — человек на двадцать. Это, собственно, уже и не совсем спектакль, скорее лабораторный показ. 
Лабораторный, цеховой (буквально) характер действа очевиден еще до начала. На полу продуваемого всеми ветрами коридора валяется в песке старая обувь. Приходящим вручают баллончики с краской с просьбой написать что-нибудь «про Годо». 
Но вот открывается единственная на этаже дверь, и немногочисленных зрителей (среди них два столичных критика) пускают внутрь. Там, слава богу, тепло; садимся на кубы увязанной соломы, между будущих персонажей. 
Вертикаль сценографии — лестница в бетонное небо, уставленная и увешанная обувью. На полу — груды песка, в которые виртуозно вмонтированы лампы; картонные коробки, снова солома. Задник помещения заставлен огромными проржавевшими, помятыми вентиляционными трубами. Саундтрек — унылые звуки заводского шума. Заброшенная промплощадка подходит для обустройства чистилища в стиле стимпанк, где два героя будут постоянно, забывая прожитый день, ждать и ждать Годо. Кто он, Бог или Смерть, решать может каждый самостоятельно. 
Светлана Василенко в этот раз как будто ведет актеров на схватку с легендарной пьесой. Сначала стремительное проговаривание текста и смущает, и даже отвращает, замыкая действо в себе самом. Но постепенно спектакль все-таки разворачивается к зрителю и вовлекает его в историю ожидания Годо.
Вовлекает на самых разных уровнях, от забрасывания песком до натуралистических подробностей. Режиссер не дает аудитории отстраниться, тормошит и заставляет реагировать. 
Актерская игра, благодаря которой отстраненный текст Беккета превращается в личную историю, тоже начинает завораживать. Известные актеры Олег Метелев (Эстрагон) и Алексей Алексеев (Владимир) добиваются естественности существования своих маргинальных персонажей. Еще более непривычно выглядят актрисы Молодежного театра, предстающие в абсолютно новых ипостасях. Ульяна Запольских демонстрирует напряженно-абсурдную пластику, повышает и понижает голос, создавая неожиданного и острого Поццо — гротескного призрака вне пола и социальных ролей (правда, во второй части образ тускнеет). Полуобнаженный Лаки Людмилы Дорошевой большую часть спектакля навзничь лежит на песке — неслышимый свидетель действия, который вместе с тем остраняет происходящее; об него спотыкаются, на него падают, он терпит все без единого вздоха; но его стремительный монолог, пародия на научные трактаты, становится одним из смысловых центров постановки. Мальчик появляется лишь в виде голоса (той же Людмилы Дорошевой) — то ли призрак, то ли фантазия Владимира…
Это театр присутствия, театр физического действия — недаром Светлана Василенко организовала для исполнителей тренинги по пластике, их вел столичный актер и хореограф Валентин Цзин. Артисты падают на пол, корчатся, двигаются, как механические куклы, а в конце спектакля Поццо буквально взлетает по стенам, словно окончательно разрушая не только «четвертую стену», но и, кажется, границы реальности. 
Несмотря на шероховатости в стиле, спорную трактовку ритма речи, неотработанный финал, «В ожидании Годо» стал, несомненно, ярким событием в культурной жизни Краснодара, — не столько для зрителей, которых было совсем немного, сколько для самой театральной ноосферы города. Желание и азарт, с которым актеры работают в лабораторном режиме, погружаются в абсурдный текст Беккета, разрушают привычные амплуа, доказывают: авангард (пусть даже проверенный всем миром в течение 
63 лет) нам необходим.