«Ищем донора яйцеклетки!», «Ищем женщину на роль суррогатной матери!». Если вы завсегдатай соцсетей, то наверняка неоднократно натыкались на объявления подобного рода.
Помню, еще лет пять назад меня они удивляли, а сегодня — уже нет. Ну а что, дело житейское. Одним людям необходимы дети — другие таким нуждающимся помогают. ХХI век на дворе, современная медицина творит чудеса, и дети из пробирки давно превратились из мифа в реальность.
Немного истории
Тема материнской «взаимозаменяемости» известна человечеству еще с древних времен.
Например, у древних шумеров в Кодексе законов царя Хаммурапи, созданном в 1780 году до нашей эры, написано: женщина, которая не может родить ребенка, должна была предоставить своему мужу для этих целей рабыню. Что интересно — одну. С другими наложницами — ни-ни!
Рабыня, родившая семейной чете ребенка, получала своеобразные «социальные гарантии»: ее запрещалось продавать, даже если она ведет себя неподобающе и заносчиво.
Конечно, о суррогатном материнстве в современном его понимании речи тогда не шло. Но ведь люди мечтали! И ХХ век подарил человечеству такую возможность — воплотить в жизнь желаемое.
Отцами-основателями метода экстракорпорального (искусственного) оплодотворения (ЭКО) и самого суррогатного материнства считаются британские ученые — биолог Роберт Эдварде и гинеколог Патрик Стептой. Десятого ноября 1977 года после шестисот неудачных попыток эти врачи осуществили перенос из пробирки в тело женщины восьмиклеточного эмбриона. Эмбрион успешно прижился, и 25 июля 1978 года в Англии родилась Луиза Браун — первый «ребенок-искусственник».
Тем временем наши российские ученые сложа руки тоже не сидели. Первые успешные работы по искусственному оплодотворению яйцеклеток человека в Советском Союзе были проведены еще в шестидесятых годах, но настоящего ребенка из пробирки наши ученые создать долго не могли. И вот наконец получилось: в 1986 году в Москве на свет появилась девочка, которую назвали Леной. Через несколько месяцев в Ленинграде после аналогичных манипуляций родился мальчик по имени Кирилл.
Вроде бы и дело пошло. Но не в тех, конечно же, масштабах, как хотелось. О возможности завести детей с помощью ноу-хау мечтали многие бездетные пары, но в широкий обиход эта тема долго не выходила. Сначала врачи только учились. Потом вроде бы научились, но оказалось, что всё это дорого. Впрочем, недешевыми все эти манипуляции по неестественному зачатию детей остаются и до сих пор, а потому по карману далеко не всем. По крайней мере, в России.
Вернемся к теме
Экскурс в историю — это всегда познавательно и интересно. Но, окунаясь в прошлое, мы немного сменили курс и отошли от темы.
Если женщина способна сама выносить будущего ребенка, но не может естественным путем его зачать,— это одна история. ЭКО в помощь — и будет такой семье счастье.
А что делать, если женщина не способна не только зачать, но и выносить ребенка? И вот тогда приглашается посторонняя женщина, которая, по сути, должна сыграть роль инкубатора для чужой яйцеклетки — роль суррогатной матери.
Или еще вариант: выносить ребенка женщина может, но не способна зачать — яйцеклетки негодные. При таком раскладе нужен донор ооцитов — биологического материала, из которого впоследствии медики попробуют «родить» ребенка.
Как следует относиться к вопросу суррогатного материнства? Насколько это «по-человечески» — торговать своими яйцеклетками?
Однозначного ответа на эти вопросы в нашем обществе нет. Народ ожидаемо разбрелся по две стороны одной баррикады. Одни приравнивают донорство и суррогатное материнство к торговле детьми. Другие более лояльны и говорят о добре и взаимопомощи: люди, у которых нет проблем с воспроизводством, всего лишь помогают другим — тем, у кого такая проблема есть.
Ну а пока обыватели спорят, ученые изобретают. И как результат таких открытий — новые люди, ползающие и бегающие по нашей планете.
Дамская тусовка
Я завсегдатай соцсетей. Свое увлечение интернет-общением я даже попыталась превратить в профессию: пять лет назад на базе портала соцсети «Вконтакте» я открыла свою виртуальную площадку — женский клуб «Бла-бла за жизнь». Среди моих подписчиков почти сорок тысяч женщин из Краснодарского края. Сами понимаете, компания очень разношерстная, темы там поднимаются разные и страсти кипят вполне нешуточные.
Тема суррогатного материнства у нас, кстати, тоже вполне актуальна. Мы уже давно находимся в центре внимания всех возможных центров репродукции и многочисленных частных агентов.
Да, не удивляйтесь. Зачастую поиском суррогатных мам для богатых людей занимаются именно частные агенты. Мне они напоминают риелторов. Ничего сами не производят, ничего не умеют и никакими специальными знаниями не обладают, их цель — всего лишь свести покупателя с продавцом, другими словами, суррогатную маму или донора с людьми, мечтающими о детях. За посреднические услуги в таких делах платят вполне неплохие деньги: минимум десять процентов от суммы «сделки».
И вот рыщут у нас в клубе эти агенты, как акулы. Высматривают-выискивают сговорчивых, падких на деньги дамочек. Как к этому относиться? Я пока не решила. Наблюдаю.
Почем клеточка?
Вознаграждение донору ооцитов колеблется от шестидесяти тысяч рублей, если процедура будет происходить в Краснодаре. При условии вылета в другой город (обычно называется Москва) цена на яйцеклетки возрастает до ста тысяч рублей.
Требования к донору: приятная внешность, возраст от восемнадцати до тридцати лет и наличие хотя бы одного здорового ребенка.
Как я поняла, вся процедура от начала до конца занимает 10—12 дней, не считая предварительного медицинского обследования. Сначала женщине предлагают некоторое время принимать гормональные препараты, потом приглашают в медучреждение, где, собственно, и изымают «товар» — те самые яйцеклетки. Говорят, что процедура малоприятная.
Если честно, мне абсолютно непонятно: зачем женщины соглашаются на роль донора за столь скромное, на мой взгляд, вознаграждение? Ну что такое шестьдесят тысяч? Однако идут.
Я неоднократно беседовала на эту тему с агентами, спрашивала, кто к ним приходит. Говорят: «Бедные девушки». Те, кто кредитов набрал и не может выпутаться. Одинокие матери, оставшиеся без материальной поддержки близких.
Ну что ж, не будем осуждать, возможно, для кого-то это единственный способ свести концы с концами. Они свои вопросы решают и другим людям помогают — бездетным, у которых, может быть, в этих яйцеклетках всё счастье заключается, смысл всей жизни.
«Лимон» за счастье
Суррогатная мать — это звучит уже интереснее. Имею в виду в финансовом плане.
При рождении ребенка суррогатной маме предлагается вознаграждение от миллиона рублей, миллион двести — это потолок. За двойню дают полтора.
Кроме того, на протяжении всей беременности женщине платят «зарплату» — в Краснодарском крае примерно тридцать тысяч в месяц. Посмотрела другие регионы — в Москве, например, могут и сорок — сорок пять платить, но не больше. Не зажируешь, короче говоря. Вся надежда на «лимон» в корзинку после родов.
Требования к потенциальным сурмамам: хорошее здоровье, наличие хотя бы одного ребенка и возраст до 35 лет. Некоторые агентства и немного постарше дамочек готовы рассмотреть. Видимо, всё от количества предложений зависит.
Шурочка-суррочка
Есть в нашем клуба дама, которая о себе говорит: «Я мама». Нет, не в том смысле, что у нее полно детей, хотя да, полно. Так она обозначает свою профессию. Она профессиональная суррогатная мать с огромным стажем. Это дело всей ее жизни, основной источник дохода и даже ее хобби.
Она говорит: «У меня красивые здоровые дети. Я горжусь своим генофондом и готова его продавать».
Нет, я сейчас не преувеличиваю. Она действительно так говорит. Она не скрывает, что рожает детей для других людей, а в перерывах продает ооциты.
У Шурочки двое своих детей. Когда-то, давным-давно, она была замужем, в браке родила двух дочек. Потом вдруг оказалось, что муж не такой, семейная жизнь — это скучно, и Шурочка развелась. Схватив детей, она отправилась на Кубань, на скопленные в браке сбережения сняла квартиру и попыталась зажить счастливо, но не получилось.
Работать Шурочка не умела — никогда этого не делала: муж содержал. Образования нет. Вот тут-то ей и попалось объявление о том, что богатые люди ищут суррогатную маму.
Решив, что это единственный способ выбраться из финансовой ямы, женщина согласилась. План удался. Ребенок родился здоровым, а заказчики честно расплатились, обеспечив Шурочке и ее детям безбедную жизнь на пару лет вперед.
Посидев несколько месяцев дома и восстановив здоровье, дамочка принялась за поиски работы. Попробовала себя там, попробовала сям. Место директора не предлагали, а требовали много. Время шло, призвание не находилось, а здоровье между тем радовало: Шурочка ну никак не ощущала себя трижды рожавшей женщиной.
Когда деньги начали заканчиваться, пришла в голову мысль: пойти по проторенной дорожке. Заказчикам нужна была опытная, здоровая рожальщица — и они ее получили...
С Шурочкой я познакомилась в женском клубе, где она абсолютно без стеснения рассказывает о себе и своей работе. Мимоходом она щедро раздает мамочкам советы по правильному воспитанию детей: у нее же две почти взрослые дочки — «комсомолки, спортсменки и просто красавицы».
А еще она всегда знает, как себя вести с мужчинами. Она в этом ну прямо эксперт. И да, у нее есть парень. Правда, он иногда уходит. Обычно это совпадает с очередной беременностью Шуры, но через некоторое время всегда возвращается, клянясь в верности и вечной любви.
«Пенсия» не за горами
В прошлом году Шура снова рожала. Говорит, для одного богатого гаишника из Сочи (слава богу, хотя бы имя, фамилию и должность его не называет). Упоминала, что жена того парня не может иметь детей, а она, Шурочка, согласилась осчастливить эту пару за сходную цену.
Я так поняла, что вынашивала она не чужого ребенка, а своего. По документам ее якобы провели как суррогатную мать, чтобы потом претензий на малыша на предъявила, а по факту оно вот так.
Я даже поинтересовалась: а почему решилась на такой шаг? Шурочка пояснила: лимит суррогатной мамы исчерпан, возраст — под сорок, «суррогатить» ее не взяли. А жить на что? Пришлось хвататься за тот заказ, который подвернется,— и повезло: судьба дала подзаработать перед «пенсией».
Понятно, да? Сорок лет — это у суррогатных мам порог, старость. Дальше крутись как хочешь: хоть полы мой, хоть билеты в трамвае продавай.
Я у Шурочки поинтересовалась: а не жалко ребенка чужим людям отдавать? Она говорит: «Почему чужим? Там же отец! Он богатый, жизнь обеспечит, образование даст. Отличная судьба у ребенка будет!»
Я точно не знаю, но многие, кто знаком с этой женщиной лично, говорят, что во время последней беременности она выпивала. Ссылалась на депрессию, трудную жизнь. Как я слышала, некоторые даже пари заключали: всем было интересно, каким родится ребенок при таком раскладе. Но он родился здоровым. «Богатому гаишнику» повезло.
Неужели этим состоятельным людям не интересно, в каких условиях живут женщины, рожающие для них детей, кто они, каков их образ жизни? Впрочем, мы, русские, привыкли во всём рассчитывать на авось, видимо, и в этой сфере так.
Чем Шура займется после того, как выйдет «на пенсию», она не решила. Она пятнадцать лет прожила в Краснодаре, но так и не обзавелась своим жильем — мотается с одной съемной квартиры ну другую, всё чего-то ждет, ищет. Если ее послушать, так планы грандиозные, хотя и мутные, а что будет по факту, покажет жизнь.
Российская реальность
Тема суррогатного материнства нынче модная. В Америке и Европе дети из пробирки — это уже почти обыденность. В Интернете полно счастливых историй о том, как мать родила ребенка для бесплодной дочери, а сестра — для сестры.
Суррогатных матерей для себя ищут знаменитости и звезды — как иностранные, так и наши, российские. Даже моя любимая певица Пугачева, как говорят, обзавелась детьми благодаря этой теме.
Читаешь — и всё так красиво, благородно и счастливо. Но это со стороны. На деле, наверное, как повезет.
— В этой теме много грязи,— утверждает одна моя приятельница-гинеколог.
Она высококвалифицированный врач, очень хороший специалист. Сейчас работает в частной клинике, говорит, что неоднократно получала предложения о работе в центрах репродукции, но отказывается.
Утверждает, что тема неприятная, скользкая. Со всякими сомнительными манипуляциями, обманами и даже воровством.
В качестве примера приводит такой факт: когда женщина готовится к ЭКО, у нее, как правило, берут пять ооцитов. Подсаживают обычно два. Если беременность наступает, то три яйцеклетки по заявлению пациентки подлежат уничтожению. Есть ли гарантия, что всё произойдет строго по договору? Фантазия, остановись!
Впрочем, это только ее частное мнение. Может, преувеличивает, утверждать не берусь.
Однако факт остается фактом: если уж человек решился на такой шаг, как суррогатное материнство, ухо лучше держать востро и всё сто раз перепроверить, прежде чем выбрать клинику и врача.
Впрочем, это, наверное, в любой сфере так. Даже если пакет молока в магазине берешь, на добросовестность продавца надежды никакой нет: товар надо в руках покрутить, рассмотреть — в норме ли сроки, не прокисло ли?
Суровые реалии жизни, увы, расслабиться не дают...
Ну а пока мы тут рассуждаем, где-то рождаются новые люди. И человечеству по большому счету неважно, каким образом и из чьих ооцитов. Жизнь идет своим чередом, всё остальное — нюансы.
