Лаборатория драматургии — это презентация новых пьес. Режиссер и артисты работают с текстами 2-3 дня. После каждого показа проводится обсуждение увиденного со зрителями и голосование: нужен ли такой спектакль в репертуаре театра. В Краснодаре лабораторий такого рода не было уже года четыре, и возвращение можно только приветствовать.
«Ночь Гельвера»: как заразительна агрессия
Эскиз по тексту Ингмара Вилквиста поставил главный режиссер Молодежного театра Даниил Безносов. Действие пьесы происходит в маленьком европейском городке в 1930-х, в ночь фашистского погрома.
На сцене — Карла, одинокая мать, и ее приемный сын Гельвер — парень с задержкой в развитии. Он прибегает с улицы, увлеченный новыми друзьями: у них флаги, красивые береты, они так громко кричат... Не понимает бедняга Гельвер, что первой жертвой таких, как они, станут такие, как он.
Эту пьесу ставят о разном: и о ненависти, и о созависимости, и о нашем времени. Даниил Безносов создал эскиз о любви. Полина Шипулина преображается во взрослую усталую женщину, которая полна нежности к недалекому пасынку. И ее последнее деяние, убийство — это трагическое деяние любви.
Руслан Копылов играет Гельвера легко, органично, без попыток изобразить умственную отсталость. Не сразу понимаешь, какого возраста и статуса герой, а когда понимаешь — становится страшно. Как быстро фашизм и военщина захватывают простых людей — а Гельвер здесь как раз очень «простой» человек.
Большинство зрителей проголосовало за то, чтобы эскиз вошел в репертуар театра.
«Токсины» общества
Со сцены валит дым. Два человека в противогазах ставят перед зрителями ящик с газовыми масками. Это не химическая тревога, а финальная сцена эскиза Артема Акатова по пьесе Кшиштофа Бизе «Токсины».
Пять не связанных диалогов между пожилым и молодым мужчиной (Богдан Галась и Михаил Хмыз). Каждый диалог — в пограничном состоянии. Даже повышение по службе и знакомство с отцом оказываются ситуациями экзистенциальными. Драматург предлагает крайне пессимистичный взгляд на общество, пронизанное токсичными отношениями.
Артем Акатов поставил сумрачный текст в стиле черной клоунады. Каждый диалог представлен как жанровый номер: триллер, танцевальная миниатюра, даже дрессура. Такой радикальный подход помогает сделать наглядными идеи текста: например, о том, что система офисного рабства — похуже обращения с животными в цирке. Михаил Хмыз замечательно играет человека, реагирующего на карьерные стимулы, как морской котик — на рыбешку из рук дрессировщика.
Эскиз есть эскиз: к четвертому диалогу и актеры, и режиссер несколько выдохлись. Но если «Токсины» все-таки будут доработаны до спектакля (а именно за это проголосовало большинство зрителей), в Краснодаре появится новая энергичная и жесткая постановка.
«111»: психоанализ наоборот
Пьеса Томаша Мана «111», как предупредил режиссер Алексей Суханов, — это своего рода осколки. Осколки той жизни, которая уже разбита; а драматург пытается собрать ее.
На сцене вроде бы обычная современная семья. Специфически польское — лишь католическая вера. Затюканная мать (Татьяна Корякова), драчливый и кающийся отец (Владимир Подоляк), любящая дочь и сестра (Светлана Третьяк); в центре рассказа — сын, ранимый и странный (Максим Шереметьев). Именно он совершит непоправимое. Но почему? — вот главный вопрос.
Томаш Ман создает из реплик персонажей полифоническое полотно, год за годом отражающее биографию героя. Психоанализ наоборот: драматург отказывается от погружения в создание или подсознание героя, как и от оценок. Интересно, что даже зрители на обсуждении сочувствовали то герою, «которого никто не любит», то родителям, чей сын замкнут и неблагодарен.
Несмотря на новаторскую форму пьесы — краткие, как выстрел, реплики — форма эскиза оказалась весьма традиционной. На сцене все объяснено и показано (показано, впрочем, по-актерски талантливо); много иллюстративной музыки, многозначительных пауз. Зрители проголосовали за то, чтобы именно в таком виде спектакль вошел в репертуар театра.
Важнейшая часть лабораторий — обсуждение. Здесь происходит настоящий диалог театра и зрителя. Часть аудитории восприняла поднятые темы только как иллюстрации из польской жизни, не особо актуальные для российской реальности или слишком тяжелые. Однако темы нетерпимости и насилия, отсутствия диалога и недостатка любви — проблемы не только польские. Но и наши.
