Миловидная худенькая брюнетка держит за руку девочку лет трех. Никогда бы не подумала, что молодая женщина, которая окликнула меня в холле офисного здания, и есть та самая Катя Кантемирова. Стереотип жертвы домашнего насилия предполагает синяки и затравленность. 29-летняя Катя выглядит иначе. Но это сейчас.
«На лестничной площадке муж еще несколько раз ударил маму в лицо, сломав ей нос. Меня, держа за волосы и пригнув, он бил кулаком по голове, тащил к лестнице с целью столкнуть». Читать такие откровения тяжело. Еще тяжелее слушать. Только и задаешься вопросами: зачем? почему? за что? Говорим около четырех часов, в офисе Катиного адвоката. Сама Кантемирова с мамой и дочкой Эмилией вот уже четвертый месяц живет в одном из кризисных центров краевого Минсоцразвития. Скрывается от бывшего супруга. За пределы убежища семья почти не выходит. Разве что к следователю. Екатерина признается, что, защищая мать, ударила «бывшего» металлической палкой. Теперь подозреваемая — по статьям 119 (угроза убийством) и 115 УК РФ.
* * * * *
Катя из соседнего с Краснодарским краем региона. С мужем Романом познакомилась в 2008 году. Он устроился водителем в организацию, где она работала делопроизводителем. Виделись редко и общались на уровне «Привет! Пока!». А в 2012-м мужчина, который был на семь лет старше, вдруг предложил встречаться. Еще через полтора месяца позвал замуж. Катя согласилась. Говорит, покорил напористостью и умением складно говорить. Роман «украл» молодую (так велели традиции) и привел в свою квартиру. Пышной свадьбы решили не играть — расписались в обеденный перерыв. Свадьба совпала со смертью родственника, к тому же хотели сэкономить деньги. Оба желали ребенка.
— Если честно, изначально Рома был весь такой лапушка, «белый и пушистый». Матом не ругался, двери передо мной открывал. Казалось, мы абсолютно одинаковые: семейные, домашние. Много разговаривали. Он признался, что был женат, что есть дети. Все расспрашивал, почему мои родители развелись, о личном. Я была откровенной. Мне казалось нормальным, что он мной интересуется. А потом все обернулось против меня. Будто человек записывал на диктофон и заранее думал, за что и где сможет укорить. Ссориться начали, как только забеременела. Даже не знаю, когда позволила в первый раз отпустить в свой адрес: «Ты — шалава!». Во время всей беременности Роман мне угрожал. Я говорила: «Не устраиваю — давай разведемся». А он: «Уйдешь, если сделаешь аборт»... Вот так и жили: три дня нормальных, два — истерики. Но в хорошие моменты муж ребенка хотел. А потом он нашел мои посты на интернет-форумах. Я интересовалась, сколько денег нужно одной на малыша, хотела бежать. Это Рому оскорбило. Он меня просто выгнал, на седьмом месяце беременности.
Катя даже обрадовалась. Вещи она отправила к маме, а сама нашла временный приют у подруги. Возвращаться в родной поселок не собиралась. Боялась осуждения. Женщина планировала снять квартиру в городе и жить самостоятельно. Однако «вольная» закончилась через две недели.
— Муж атаковал по телефону, мол, возвращайся. Я отказалась. Тогда посыпались угрозы, типа — буду в родах, по его просьбе вколют какие-то препараты, после которых ребенок не выживет.
— И ты поверила?
— Да. Уж очень все это красочно описывал. Вернулась. Восьмой месяц беременности прошел спокойно. А 23 февраля 2013-го он выпил. Нет, он вообще-то непьющий, знает меру. Но в тот день… взял травмат и выстрелил несколько раз в стену, у которой я стояла… Он в охране работал, поэтому дома было оружие. Мы потом даже делали ремонт. А 7 марта ему приснился сон. «Ты беременна не от меня. Я подвесил тебя за ноги к дереву, влил в матку бензин и поджег». Так тошно стало. Сказала, что ему надо лечиться. Он вскочил, схватил за шею, прижал к стене и приподнял… Это был первый раз, когда силу применил. Почему сразу не ушла? Просто уже понимала, боялась, что не смогу нормально уйти… Кроме того, сказал, что сожжет дом, возьмется за родных.
В доказательство, что не наговаривает на бывшего супруга, женщина дала послушать аудиозапись. Ее она сделала еще во время беременности. Там действительно есть угрозы. Вперемешку с непечатными словами.
Пока Катя рассказывала, я смотрела на ее маму. Тамара Максимовна не решилась отпустить дочку одну на встречу и теперь слушала нас с каменным лицом. «Сама развелась с мужем-военным в конце 90-х, но хорошие отношения сохранили. Теперь думаю, что мои причины расставания по сравнению с Катиными смешны. Ну, выпивал…». Я не могла не спросить, как женщина отнеслась к выбору дочери. «Мама не знала и половины происходящего», — ответила за родительницу Катя. Тамара Максимовна только вздохнула: «Знаете, Катюша «до» свадьбы и «после» — это два разных человека».
* * * * *
Катя родила дочку, Эмилию, в марте 13-го. Дома ее встретили мирно. Казалось, супруги наконец-то начинают притираться друг к другу. Но по злой иронии в День защиты детей разразился очередной скандал. Да еще какой! По словам Кати, ребенка она передавала полицейским из окна первого этажа. Муж запер дверь в квартиру.
— Он оскорбил меня и ударил ногой по спине, а я выплеснула на него остатки остывшего чая из своей кружки. Чисто на эмоциях. В ответ муж выволок меня в коридор. Бил ногами, как бьют рукопашники, и даже дыхание ставил как профессионал — «хуу-хуу» (изображает). Потом ноги у меня были черные просто. Была мысль: «Главное, не упасть — забьет». Но все равно упала: удары болючие… Знаете, уже после развода я как-то попала в тренажерный зал. Там парень бил грушу точно так: «хууу-хуу». Я прямо посреди зала заплакала.
— Что ж ты полицию сразу не вызвала?— негодую я.
— Вызвала. Он угрожал прямо при сотрудниках: «А ты не боишься, что у тебя в доме проводка старая?» Через некоторое время маме позвонил старший брат и сообщил, что ее дом горит.
— Когда приехали на нашу улицу Степную, от жилья остались только стены и крыша. Возвращаться было некуда, — продолжает Тамара Максимовна.
Мне показали документ. Действительно, пожар был. 2 июля 2013 года правоохранители возбудили уголовное дело по факту поджога. А 2 октября оно было приостановлено. «В связи с неустановлением лица».
* * * * *
Катя развелась с Романом 24 сентября 2013 года. Однако их отношения (если их можно так назвать) продолжались до конца 2015 года. К тому времени женщина с мамой и дочкой перебралась в Новороссийск. Зачем пыталась «склеить разбитую чашку»? Все вместе: пыталась сохранить семью, боялась мужа, хотелось, чтобы у дочери был отец, чтобы крепкое плечо рядом. Не случилось.
— Первого января этого года мы с мамой и дочкой находились в Кабардинке. После очередной ссоры с бывшим мужем. Куда выехали на праздник, никому не озвучивали. Однако он нашел нас. Не спрашивая моего согласия, взял Эмилию на руки и сказал, что погуляет с ней по поселку час. Ребенка так и не привез.
Малышка вернулась к маме только 6 февраля. Кате пришлось буквально украсть ребенка у Романа. По ее словам, помогли охранники торгового центра в Анапе, где проходила встреча. Сердобольные секьюрити, проверив документы, спрятали женщину в технических коридорах здания. Сейчас же нахождение дочери с Екатериной узаконено решением Приморского суда Новороссийска от 17 марта. В пользу женщины высказались представитель администрации города, уполномоченный по правам ребенка в крае. Плюс сыграли роль положительные характеристики с места работы. Но будем объективными — Роман Кантемиров тоже пришел на суд с благожелательными отзывами. Мол, «участник боевых действий, спиртными напитками не злоупотребляет, с антиобщественными лицами не водится», к тому же трудоустроен. Бывший супруг о Кате говорил в суде только так: «Не работает, ведет аморальный образ жизни, изменяла мужу в браке». Она сейчас лишь горько улыбается.
* * * * *
А что насчет уголовного дела? О, это отдельная история! Настоящая драма разыгралась в новороссийской съемной квартире Кати 7 февраля. Через сутки после того, как украла дочку. Все это время, по словам женщины, Кантемиров не оставлял семью в покое: пытался попасть в квартиру, писал грозные смс-ки.
— Я звонила полицейским, наряды приезжали, но никуда бывшего мужа не забирали. Я бы в этом упрекнула правоохранителей. Думаю, они должны были забрать его в участок. В конце концов, Кантемиров ворвался в жилье. Стал бить маму. Она же его выталкивала из квартиры, но безуспешно. Рост мамы — 164 сантиметра, его — 184. Тогда я схватила железный прут, который мы использовали как запор для двери, и ударила Романа. Но ему хоть бы что… Он выволок маму на лестничную площадку, ударил, сломал ей нос. Думаю, если б не этот засов и перцовый баллончик, мы бы ничего не смогли сделать. Кантемиров намного нас сильнее. О том, что стала фигуранткой уголовного дела, узнала 24 февраля, на одном из заседаний, касающихся дочери. Оказалось, дело возбудила еще 17 февраля дознаватель ОД ОП УМВД по г. Новороссийску капитан полиции Петрова. Почему-то меня никто не известил об этом. Кстати, и я, и мама тоже писали заявления о нападении на нас. Что с ними, не знаю.
Как значится в постановлении о возбуждении уголовного дела, Кантемиров получил сотрясение головного мозга, резаные раны 4-го и 5-го пальца правой руки, химический ожог роговицы обоих глаз и другие травмы. Согласно этой бумаге, Катя в правой руке держала еще и нож. Женщина утверждает, что был только металлический засов-палка, и его никто не изымал…
А вот что сообщается в релизе Консорциума женских неправительственных объединений, который следит за судьбой Кати: «Именно бездействие сотрудников полиции позволило Роману Кантемирову совершать противоправные действия».
— Мы подобрали Кате адвоката. Написаны жалобы в ГУ МВД по Краснодарскому краю и прокуратуру. Готовим письмо и в военную прокуратуру. По некоторым данным, Роман Кантемиров — профессиональный военный, — пояснили «МК» в правозащитной организации.
Координатор Консорциума адвокат Мари Давтян прокомментировала: «Подобных дел у нас несколько десятков по России — от Калининграда до Дальнего Востока. Обидчики часто обвиняют в преступлении своих жертв. Это их своеобразный способ защиты. То, что на Екатерину, которая многократно и безрезультатно обращалась в полицию, завели уголовное дело, считаю цинизмом. Если б на ее заявления сразу отреагировали, ничего бы не случилось».
Впрочем, винить всех полицейских в ситуации нельзя. Были и те, кто честно выполнял свою работу. Так, участковый из Кабардинки, где женщина обратилась в больницу, сам уговаривал ее написать заявление. Катя пообещала ему сделать это позже, оставила объяснительную. Впрочем, если правоохранители все же захотят разобраться в ситуации, редакция может предоставить аудиозапись интервью и даже его расшифровку в печатном виде. Это, как минимум, повод для проверки.
* * * * *
Чего хочет Катя? Чтобы ее освободили от бремени уголовного дела. Она искренне не понимает, в чем виновата, хотя факт удара не отрицает. А еще— чтобы ее с дочерью оставили в покое и дали спокойно жить. Она планирует вернуться в свой регион (хотя стоит ли это делать?), выйти на работу, где трудится уже 10 лет. Декретный отпуск закончился, пришлось взять дополнительный неоплачиваемый. Наконец (а точнее, во-первых), просто растить и воспитывать дочь. К слову, Эмилию я вряд ли могу забыть. Впервые встретила такую «взрослую» маленькую девочку. Слишком серьезную для своих лет. Все четыре часа беседы с женщинами она сама себя развлекала — рисовала, тихонько рассказывала стишки, нашла мультик в интернете. Лишь один раз спросила, скоро ли мы закончим. А на дружное «нет» так понимающе вздохнула, что всем стало неловко. Всего этого не должно было быть в ее жизни. Она ни в чем не виновата.
Не правда ли, взрослые?
Справка "МК"
12-14 тысяч — столько российских женщин, по данным СМИ, ежегодно погибают в результате домашнего насилия. То есть одна женщина каждые 40 минут.
