Руки или ноги больных оказываются будто в капкане на месяцы. Число таких месяцев может перевалить за 12 (!) Пациенты с АИ в шутку называют себя «властелинами колец». И уверяют: носить железки – дело трудное, иногда — сродни подвигу. Только мысль о здоровье помогает таскать «капкан». Собственно, ради возвращения людям здоровья и придумал устройство знаменитый врач Гавриил Илизаров. Говорят, если бы все пролеченные пациенты хором сказали «спасибо», их голоса заглушили бы взрыв бомбы. Хирург Андрей Нестеренко и переводчица Анна Васильева из Краснодара испытали устройство на себе. Истории двух людей оказались тесно связаны между собой.
Дорога не для каждого
Анне Васильевой 29 лет. Переводчик с испанского носила аппарат Илизарова пять с половиной месяцев. Три кольца на голени, полукольца на стопе, полтора килограмма железа. АИ-шникам считать жизнь цифрами не привыкать. Сколько таблеток выпито, когда делать рентген, какая по счету перевязка... О том, что ногу придется искусственно сломать и удлинить, Аня узнала накануне дня рождения. Два года назад она отмечала его в Санкт-Петербурге.
— С начала 2016-го появились боли в спине, которые усиливались. Я гостила в Питере у друзей и решила наведаться к ортопеду. Доктор огорошил: «Операция!» Предстояло выпилить кусок кости из ноги, выбросить его и вырастить новую кость. Я была в шоке!
Анна не стала раскрывать нюансы своего диагноза. Однако уверила: не впала в панику, а обратилась еще к нескольким специалистам. Вердикт был тот же. Правда, мнения докторов разделились. Многие считали нужно подождать: «вдруг пронесет», «кость может не срастись», «это такие боли, деточка»...
— Я поняла — ждет нелегкий путь. Особенно когда один врач сказал: «Это дорога не для каждого. Хорошо подумайте. Не как врач говорю — как папа...» Но думать было некогда. Состояние ухудшалось. Я не хотела жить на таблетках и просыпаться в болях. В итоге операция прошла в одной из российских клиник, — рассказывает Аня.
Волны боли
Вмешательство длилось больше пяти часов. Ане на операционном столе сломали большеберцовую и малоберцовую кости. Операция велась под спинальным наркозом. Это когда отнимаются ноги. Пациент в сознании, иногда засыпает, но не чувствует боли. Пациентку от врачей отделяла ширма. Она слабо приглушала разговоры — «спицы как в масло входят» — и звук медицинской дрели. Дрелью спицы были введены крест-накрест прямо в кости. После спицы закрепили на кольцах. «Пока собирали аппарат, снилось, что прыгаю с парашютом. Это реально так. Страшно, а будущее призрачно», — вспоминает Аня. К полудню пациентка оказалась в палате. Только там она и нашла силы взглянуть на свой капкан. «Красивый получился», — уверяли медсестры.
— Нога как будто в железном сапоге. Ни страха, ни боли не чувствовала. Мне сразу вкололи лекарства... Даже сериал посмотрела. А ночью в ноги вернулась чувствительность. Снилось, что иду по берегу моря, ноги омывают волны. Очнулась — волны боли. Они накатывали каждые 10 минут. Началась борьба ноги и железа. Некоторые ее переносят легко, спят под обезболивающим. Мой организм активно боролся с железом всю ночь. Заснула на рассвете под слова медсестры: «Бедная моя девочка!»
Трудные месяцы
Следующие сутки Анна лежала пластом. Врач запретил вставать. «Но я и так не могла. Будто трактор проехал», — вспоминает Аня. А на вторые сутки подняли. Аппарат Илизарова крепко держит кости. Нагружать конечность в нем можно и нужно. Так задумал конструкцию ее знаменитый автор — Гавриил Абрамович Илизаров. Степень нагрузки, к слову, определяет врач. Одним ходьба дается сравнительно легко, другие двигаются со скоростью черепахи. У всех свой организм. Анне поначалу казалось, что на ногу повесили гирю в 10 килограммов.
— Не могла сделать ни шагу. Это морально тяжело. Помню, пришла смс от друзей: «Прикинь, мы машину разбили... Ужас». А я подумала: «Ужас — это не дойти до двери больничной палаты». В голове начался переворот. Как ценно просто ходить своими ногами…. Сейчас ценю каждую мелочь в своей жизни.
Вскоре с Анной начал работать инструктор ЛФК. Он показал, как правильно двигаться на костылях с аппаратом. Нужно было не прыгать на подпорках, а делать именно шаги. В первый день Аня прошла только 10 метров. Через три минуты движения нога отекала и синела. Нужно было периодически класть ее на возвышенность — подушку или валик.
— Лежать долго вредно. Получается, живешь в режиме Ваньки-Встаньки. Помимо ходьбы занималась и зарядкой. Делать ее в АИ нужно каждый день. Лень приводит к проблемам — рука не сгибается, стопа виснет, как у балерины… Заниматься было трудно — ногу параллельно начали удлинять.
Для этого на аппарате четыре раза в день крутили гайки. Отломки кости оттягивали на нужную длину. Между ними должен был сформироваться регенерат — будущая кость. «Крутки» длились 40 дней. Всего в больнице Аня провела больше двух месяцев.
— Некоторые переносят это легко, но мне было больно. Весь срок пила таблетки и не спала ни одной ночи. Подобным образом аппаратом увеличивают и рост. Операции эти редкие, но практика существует. Мне сейчас часто пишут: «Хочу стать выше на 5 см…» А я отвечаю: «Мозг себе удлини…» На это можно пойти только ради здоровья.
Взять себя в руки
По словам Ани, пациент с АИ постоянно сталкивается с трудностями. Например, купаться надо так, чтобы не намочить конструкцию. В противном случае можно заработать воспаление мягких тканей и болячку — спицевой остеомиелит. Еще нужно делать перевязки раз в три-семь дней (лучше с медработником), рентгены. В АИ можно провести четыре месяца, а можно и год. Все зависит от того, как скоро срастется кость. Этого не может сказать никто. Врачи знают средние сроки, но они не боги. У всех пациентов свой организм, диагнозы и удача. Людей, носящих аппарат больше года, Аня встречала. А это сказывается на психологическом состоянии пациента. Хорошо, если он может взять себя в руки и сказать: «Все пройдет!» Такой больной и в кафе на костылях отправится, и в кино. Это трудно, но лучше, чем оставаться в четырех стенах. Многие люди, напротив, месяцами сидят дома. Они выбираются только на рентген. Некоторые боятся упасть и еще раз повредить конечность, иных просто некому вывести на улицу.
— Мало объективной информации об аппарате. Немногие знают, что в нем можно идти на работу, водить машину. Если, конечно, конструкция и состояние позволяют. Важно пытаться вести обычный образ жизни. Обыватели вообще не представляют, что такое АИ. На улице ко мне часто подходили люди: «Это навсегда?», «Когда эту штуку цепляли, вы наверняка были без сознания? Разве ж добровольно согласишься…» — рассказывает Аня.
Аппарат снимают по-разному. Иногда в условиях операционной, под анестезией. Иногда в перевязочном кабинете. Ане снимали без наркоза. Хирург обещал справиться за две минуты — без сильной боли. И не обманул, к счастью!
Два хирурга
По словам Ани, реабилитация после аппарата у нее заняла ровно год. Несмотря на ежедневные занятия в конструкции и после снятия. Все сложилось удачно. Что помогло преодолеть трудности? Аня считает, что встретила своих врачей плюс была послушным пациентом.
— Мне повезло. У меня было целых два хирурга — считаю так. Один из них живет в Краснодаре. Врач не делал операции, но без него ничего бы не получилось. Узнав о необходимости вмешательства, я пришла делать рентген в Краевую клиническую больницу № 1 имени Очаповского. Там случайно встретила травматолога-ортопеда Андрея Нестеренко. Узнав историю, доктор потратил на меня несколько часов. Подробно рассказал об аппарате, реабилитации, перевязках, как удлиняют конечность. Эти советы очень помогли в будущем.
Я призналась тогда: «Боюсь ломать ногу. Вдруг не смогу ходить или остеомиелит подхвачу… Вдруг кость не срастется и придется год валяться на кровати… Знаю, у многих пациентов так бывает. Я не смогу жить лежа, но и с болями тоже невозможно».
Хирург ответил: «Ищите себе ювелира. У вас все получится».
А еще врач показал мне свою руку. По шрамам поняла, что на ней стоял аппарат Илизарова. В тот момент и приняла окончательное решение об операции. Так что руки хирургов творят чудеса не только в операционной, — смеется Аня.
Тот самый врач
Врач Андрей Нестеренко и сегодня работает в ККБ № 1 имени Очаповского — в травматологическом отделении № 2. 35-летний доктор рассказал, что аппарат ему довелось носить в 2003-м году. Студент медакадемии сломал руку — поставили конструкцию от плеча до локтевого сгиба.
— Носил АИ три месяца. Я сам себе делал перевязки. Но мне помогало образование. Обычному пациенту следует это делать в стерильных условиях перевязочного кабинета. Помню, у меня воспалялись спицы… Все потому, что не лежал на кровати — поднимал гантели, отжимался от пола. Но повторять никому не советую — нагрузку должен определить врач. В настоящее время аппарат как метод фиксации можно назвать устаревшим. Он не очень удобен — трудно купаться, перевязки делать. Сегодня используют штифты. Аппараты ставят, если открытый перелом, раны с инфекцией. Также он используется в ортопедии — например, для исправления врожденного укорочения конечности или деформаций рук-ног.
Андрей оперирует людей не менее 10 лет. Он уверил: рука работает хорошо. Все потому, что разработал ее.
— Разработка — болезненная процедура, тяжелый труд. Человек должен быть готов к этому. Я сам ставлю аппараты Илизарова. Когда слышу «рука не гнется» — отвечаю: «Она гнется, вы не гнете. Не нужно говорить о руке в третьем лице». Разработка после аппарата — это страдания… Если пациент лежит на ЛФК веселый и довольный, значит, не прилагал усилий.
Андрей уверил: опыт в аппарате помогает ему лучше понять людей, которым он ставит железо.
— Нам легче разговаривать. Пациенты мне доверяют. Я ведь чувствовал то же, что и они. Всегда советую людям не примерять на себя ситуацию соседа по палате. Мол, если у Васи все плохо, то и у меня так будет. Диагноз в карточке может звучать одинаково. Но это просто буквы. У каждого свой путь.