Казалось бы, после трагедии в Крымске власть должна сделать все возможное, чтобы не допустить других чрезвычайных происшествий. Особенно тех, которые могут повлечь за собой массовые жертвы. Жители Кубани вправе были ожидать проведения целого комплекса профилактических мероприятий — от анализа состояния дел во всех зонах риска до вложения необходимых средств в системы безопасности везде, где этого требует ситуация.
Но нет. Скелеты в шкафу, даже если они могут вот-вот оттуда вывалиться, никто тревожить не хочет. До новых бомб с взрывателем замедленного действия, которые вполне могут не сегодня-завтра рвануть, словно и дела никому нет. Зато все силы, средства и внимание по-прежнему устремлены на Крымск. Туда, куда направлены все софиты и где светят награды за «ликвидацию последствий». А предотвращение потенциальных ЧП… Да кому это нужно! За профилактику ведь не награждают. И еще — на нее не выделяют такие «вкусные» миллиарды.
Между тем кое-где на Кубани ситуация просто вопиет. На помощь! SOS! Помогите! Спасайте живых, чтобы потом не пришлось считать трупы! Однако колокола тревоги никто не слышит. Или не хочет слышать?
Одна из зон риска — Ильский. Крымск всех нас потряс, но то, что может произойти в небольшом поселке в 40 километрах от Краснодара, по своему трагическому эффекту превзойдет и последствия наводнения, и степень безответственности руководителей всех властных структур. В это можно не верить: действительно, уровень ротозейства в Крымске был преступным. Но «потенциал» Ильска куда выше. Сотни людей здесь могут в мгновение ока превратиться в живые факелы.
Заперты со всех сторон
Северский район — предгорный, и часть поселка Ильского расположена в ущелье глубиной около 150 метров. С третьей стороны оно заперто небольшим хребтом, с четвертой — дамбой. Ее возвело местное предприятие, которое разрабатывает карьер. Высота дамбы — порядка 20 метров, по ее верху идет промышленная железнодорожная ветка, проведенная специально для вывоза крупным покупателям вагонов с щебнем. По сути, жители улицы Кавказской обитают в узком 1,5-километровом котловане.
Спуститься-подняться сюда по крутой, в 45 градусов, и узенькой дороге может только одна машина. И то не всегда. Малейший ледок или просто уезженный скользкий снежок, и из ущелья не выберется ни один мощный внедорожник. Слева дома, справа — дома. Всего 47. Когда один из них недавно загорелся, пожарные прибыли быстро, только вот работать вместе не смогли. Одна из машин бездействовала, стояла на взгорье; экипаж ждал, когда их коллеги освободят место у пожарища.
По ущелью протекают две маленькие горные речушки, несколько раз в году превращающиеся в настоящую головную боль. Они поднимаются в уровне на 50—100 сантиметров и заливают дворы. Примерно 200 проживающих здесь людей, как могут, ликвидируют наводнение и его последствия. Кое-где петли русел перекрывают мосты, которые построили и регулярно обновляют сами кавказцы. Вся вода, после того как зальет всю улицу, проходит в единственное место, куда она может деться, — в 2,5-метровое отверстие в железнодорожной насыпи-дамбе. Забейся этот туннель, и улицу ждет полное затопление.
Нефтегазопроводы... в воздухе
Это топография, которая сама по себе делает проживание на Кавказской — удовольствием из разряда сомнительных. Но есть и другие факторы, куда более тревожные. Они-то, собственно, и делают обитателей этой части поселка Ильского заложниками капризов природы и глухоты чиновников.
Метрах в 500 сверху по течению речушек, в начале ущелья, в воздухе зависли нефтегазопроводы. Трубы выходят из одной горы и уходят в другую. Рассчитаны они на сейсмичность до 3 баллов, в то время как нормы предполагают способность выдерживать тряску до 8-ми. Ситуация усугубляется тем, что трубопроводы лишены компенсаторов — конструкций, которые принимают на себя часть колебаний, вызванных природными явлениями.
Если при землетрясении произойдет разрыв труб, конденсат окажется внизу, в речушках, которые понесут его прямо к жилью ильчан. И понесут уже в виде незатухающего пламени. Об этом позаботится если не кабель высокого напряжения, пересекающий ущелье тут же, буквально в десятках метров, то уж точно — искры от разлома трубопровода. Картина возможного ада дополняется еще одним штришком: по всей длине улицы проходит газопровод низкого давления… Пламя пожрет всех.
Надеются на авось
Многие дома на Кавказской выглядят очень прилично, это отнюдь не хибары. Есть пара таких, которые вполне можно назвать дворцами. Понятно, что уезжать отсюда никто не хочет. А какая здесь природа! Грибы, озера, воздух!.. И люди, даже те из них, кто понимает, что благополучие и сама жизнь зависят от случая, надеются на авось. Бьются за право иметь шансы выжить — единицы.
Не за право спокойно и без малейшего риска жизни, а именно за шансы на жизнь: требования, в общем-то, более чем скромные. Нет никаких лозунгов на предмет того, чтобы перенести трубопроводы куда-нибудь подальше. Реалисты понимают, что в условиях полумертвой экономики добывающие отрасли стали для бюджета священной коровой, на них молятся и под нож никогда не пустят. Но можно же хотя бы сделать дорогу под дамбой, чтобы машины в случае ЧП не забуксовали при бегстве (если будет кому бежать)?
— Ситуация почти безнадежная, нас никто не слышит, — говорит Анатолий Турков, житель улицы Кавказской. — Собирали сходы граждан, обращались в поселковый совет, писали в районное отделение МЧС — все без толку. Не верю, что начальники не видят опасности. Но вот почему-то не реагируют. А ведь случись что, мы все просто сгорим в пламени нефтепродуктов.
…В эти выходные глава МЧС России Владимир Пучков открыл в Крымске новый пожарно-спасательный центр. Пафос и аплодисменты к действу были приложены, как водится в современной России, в зашкаливающих объемах.
Центр предназначен для проведения аварийно-спасательных работ при тушении пожаров, ликвидации последствий происшествий и чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера. Он укомплектован современными образцами инженерно-автомобильной техники и необходимым пожарно-спасательным оборудованием.
Созданы кинологическая служба и база для повышения квалификации спасателей.
Здорово, конечно. Кто бы спорил. Но появилась ли бы вся эта роскошь в Крымске, не случись июльская трагедия? Вряд ли. Но в Ильском вот пока (тьфу-тьфу) не рвануло. Что, будем ждать?
