Кто сказал, что надо бросить стрижку на войне?
Кадры кинохроники и многочисленные фотографии военных лет свидетельствуют, что обросших и бородатых бойцов на фронте практически не было, не говоря уже о командирах. Красноармейцы и в военно-полевых условиях старались привести себя в порядок, как только выдавалась свободная минутка.
Брились бойцы в основном самостоятельно, используя для этого опасные бритвы. В ходу были бритвы советского производства, изготовленные из высококачественных сталей. Делали такие бритвы всего на двух предприятиях в стране: «Труд Вача» в Нижегородской области и на Заводе стальных изделий в Москве. Славились эти бритвы тем, что почти не требовали точки: чтобы они оставались острыми, бритвы достаточно было только править.
Бывало, использовались красноармейцами и трофейные бритвы, например немецкие «Золинген». Последние в силу качества и относительной редкости ценились даже больше отечественных. Как рассказывали фронтовики, в руках настоящего мастера эти бритвы становились почти волшебными инструментами, да только мастера парикмахерского искусства на передовую попадали не так уж часто.
В войну среди бойцов ходили рассказы о мастере Гриншпане, который, бывало, заглядывал в части со своей передвижной парикмахерской. Арсенал Гриншпана состоял из чемоданчика с инструментами, набором коробочек с «секретными» составами и стопками чистых салфеток, из небольшого зеркала, тазика и банок из-под консервов, в которых нагревалась вода. Вся остальная обстановка походной парикмахерской подбиралась прямо на месте: камень причудливой формы становился креслом, широкий пень — столом. По словам фронтовиков, бритье у такого искусного и внимательного мастера было настоящим удовольствием, а потому заполучить к себе в часть парикмахера Гриншпана старались многие...
Впрочем, к услугам бойцов были и другие мастера. Часто парикмахеры работали при банно-прачечных отрядах, двигавшихся вслед за фронтовыми частями. В таких отрядах бойцы, что называется, могли совместить полезное с приятным: и побриться, и искупаться в бане, и переодеться в чистую форму, к тому же прошедшую санобработку.
Если с бритьем во фронтовых условиях всё было более или менее ясно, то со стрижкой дело обстояло несколько сложнее. К слову, короткая стрижка была для бойцов обоего пола единственно приемлемой прической. На войне локоны и косы женщины себе позволить не могли — эта роскошь оставалась привилегией штабных работниц. Женщины, которым приходилось бывать на передовой (например, санинструкторы, выносившие с поля боя раненых солдат), вынуждены были отказываться от длинных волос, которые от окопной грязи и запекшейся крови превращались в сплошной колтун. Выход был один: остричься «под мальчишку».
Красноармеец и фронтовой парикмахер Василиса Южнина вспоминала, как остригла свою первую «клиентку» — девушку с гривой роскошных вьющихся волос.
— Смотрю на нее и не знаю, как ее стричь,— рассказывала парикмахер. — Тут входит в землянку командир и велит стричь «под мужчину». А на мое возражение, что она женщина, отвечает коротко и жестко: «Сейчас она солдат, а женщиной снова станет после войны»...
Боец, лекарь, парикмахер
Сам себя парикмахером Иван Федорович Булгаров именовать не любил. Всё больше звал цирюльником. И повторял, что цирюльник в России — профессия уникальная, заключавшая в себе не только парикмахерское мастерство, но и обязанности лекаря. По словам Ивана Федоровича, наряду со стрижкой и бритьем доводилось ему и зубы удалять, и суставы вправлять, и раны лечить. Но всё это ему пришлось делать уже на фронте. А до войны паренек из маленького приморского села Прасковеевка решил, что будет помогать женщинам становиться красавицами, ведь правильно подобранная прическа может из любой дамы сделать настоящую королеву. Стал Иван Федорович парикмахером, получив специальность «женский мастер». Работал в Геленджике, прослыл искусным мастером. Отбоя от клиенток у молодого парикмахера не было.
В 1935 году по призыву Геленджикского РВК молодой мастер пошел служить в армию. А в 1941 году Иван Булгаров ушел на фронт. Было ему в ту пору тридцать лет. В воинской книжке бойца Булгарова записано: стрелок, парикмахер отдельного батальона. И на войне не отказался Иван Федорович от миссии служить женской красоте.
С 1942 года воевал красноармеец Булгаров на Украине в составе в составе партизанского отряда «Ураган». Здесь-то и пришлись ко двору все его умения и навыки — бойца, парикмахера, лекаря.
— Только кажется, что всё это разные вещи,— рассказывал ветеран,— и для красоты, и для здоровья одни и те же средства природа предлагает. Нужно только знать, как их правильно использовать.
И для лечения, и в качестве витаминных добавок использовали партизаны почки и шишки сосны, цветки липы, лесные ягоды, корни крушины и валерианы, ромашку, лопух, подорожник, почки и листья березы.
— Березе — особый почет,— говорил Иван Федорович,— это дерево от всего на свете спасает, разве что от пули уберечь не может…
Порошком из березовой коры, добавляя в него животный жир и другие ингредиенты, лечили партизаны экземы и чесотку. Последняя была частым явлением, поскольку в условиях походно-полевой жизни непросто было соблюсти определенный санитарно-гигиенический режим.
— Наши ребята уходили на задание иной раз на много суток, находились далеко от базы, ночевали где придется. Какой уж тут гигиенический режим! Потому и чесотка была частым гостем у нас,— говорил цирюльник.
Толченая березовая кора использовалась и как средство личной гигиены — вместо зубного порошка. Для тех же целей подходили и листья крапивы, ромашка, чабрец, которые можно было добавлять в смесь. Зубы такой порошок чистил отменно, к тому же помогал от кровоточивости десен. А березовый деготь, который добывали из березовой коры, служил не только лекарством от кожных поражений. Партизаны (особенно женщины) использовали его как средство для ухода за волосами.
Иван Федорович рассказывал, что в одной из землянок была оборудована баня, где по очереди мылись все бойцы партизанского отряда. Для мытья использовали хозяйственное мыло, когда оно было в наличии. Брусок аккуратно нарезали с помощью суровой нити — каждому доставалось по маленькому кусочку. Если хозяйственного мыла не было, варили мыло сами, использовали для бани разные травы. Но от такого мытья волосы становились сухими и ломкими, вот тут-то на помощь и приходил березовый деготь, который по капле-другой добавляли в воду.
— Женщина ведь даже на войне остается женщиной, ей хочется быть красивой всегда,— говорил парикмахер Булгаров. — Хоть и не часто, но, бывало, прихорашивались наши девушки, прически делали, а вместо бигуди использовали сухие еловые шишки…
В партизанском отряде Иван Булгаров воевал до 1944 года. За мужество и доблесть, проявленные в боях с фашистами, награжден медалями «За боевые заслуги», «Партизан Отечественной войны» II степени, «За победу над Германией», орденом Отечественной войны II степени.
После войны Иван Федорович вернулся в родные края. Не оставил он и любимую профессию: много лет проработал женским парикмахером в комбинате бытового обслуживания Геленджика. К боевым наградам добавил Иван Булгарин знаки отличия «Отличник службы быта» и «Ударник XI пятилетки».
