Краснодарский театр драмы отсчитывает свою историю с учреждения «Первого Советского драматического театра имени товарища Луначарского» и с постановки горьковских «Мещан» в 1920 году. В 1932 году имя Горького присвоили и театру.
Сто лет назад «Мещане» воспринимались как обличение обывательского образа жизни, как нелицеприятный портрет отсталой части общества. Советский историк литературы Б.А. Бялик писал: «Ясное классовое сознание Нила ведет его к разрыву с жизнью Бессеменовых, а сами Бессеменовы, напуганные «страшным» временем, стоят перед необходимостью выработки новых форм самозащиты».
Театр драмы решил вернуться к истокам: вновь поставить первую пьесу Горького и проверить, насколько актуален текст 117-летней давности.
Наверное, невозможно сосчитать количество постановок «Мещан» за эти годы и даже вкратце перечислить их трактовки. Вот и в Молодежном театре совсем недавно сошли с подмостков любимые зрителем камерные «Сцены в доме Бессеменова».
Для постановки был приглашен режиссер Геннадий Шапошников, главный режиссер московского «Театра на Покровке», известный краснодарскому зрителю по крепкой «Поминальной молитве».
В «Мещанах», как и в «Поминальной молитве», большая сцена театра графически точно освоена: и вглубь, и вширь, и вверх (художник Владимир Боер). Пространство мещанского дома воссоздано лишь некоторыми деталями (старый буфет, венские стулья), другие элементы сценографии символичны: это и розовая арка, у которой изнывает Татьяна (выразительная Евгения Белова), и рама с недостающими стеклами, верхняя точка декораций. Центральный элемент сценографии — большой стол, символ семейного единства; стол, который щедро одаривает хлебом своих и чужих, который призван объединять поколения в любви и согласии. Но что-то пошло не так.
Режиссер предложил спектаклю новый подзаголовок: «Сцены из семейной жизни». Спустя более чем сто лет пьеса Горького предстала как семейная драма. Переломная эпоха ведет к разрыву связующих нитей между поколениями. В этом новом течении времен источник трагедии Василия Бессеменова, ставшей главным эмоциональным и смысловым акцентом спектакля.
Анатолий Горгуль играет Бессеменова как властного, резкого, но любящего отца. Он сокрушается о судьбе своих непутевых детей и, кажется, знает, что ничего хорошего не ждет их в будущем. Он искренне старается что-то сделать для сына и дочери, не понимая их, серчая на их «образование». Но не только образование виновато: времена меняются. Во втором акте, после серии обличений, Бессеменов тяжело оседает, как от удара, одинокий, за большим столом. Вот он старый мир, патриархальный и традиционный, который совсем скоро сгинет под свистом революционных пуль. У таких эпох всегда будут жертвы. Здесь главной жертвой становится не стонущая, надрывная Татьяна и не нервный, резкий Петр (Арсений Фогелев), нет — старый отец. Он не может примириться с новыми порядками и страдает от невозможности построить дом, где все друг друга любят и уважают и прежде всего уважают его. Старой цивилизации не выжить под напором нахальной культуры. Недаром в конце спектакля режиссер дает недвусмысленное указание на уход Бессеменова в мир иной. Там, на высоте лестничного пролета, безмерно уставшего отца встречают и обнимают, как ангелы в светлых одеждах, все, кого он кормил и воспитывал как умел.
Новый, нахально вторгающийся мир олицетворяет Нил. Александр Крюков в этой роли выразителен, резок: видно, что для артиста роль не случайная, выпестованная. Если раньше Нила считали предвестником новых времен, будущим революционером, недаром он так любит ковать железо, то сейчас это образ варвара, пассионария, не задумывающегося о последствиях. Да, он откровенен в любви и не боится работы, он живой и яркий, но его поведение приводит к жертвам и потрясениям.
Большинству артистов удалось наполнить роли личностным содержанием. Наталья Арсентьева подробно и выразительно играет Акулину Ивановну в вечной роли матери: как тихого посредника между поколениями, как согбенную защитницу семейного очага, которая всеми силами пытается сшить лоскутки расползающегося мира. Арсений Фогелев органичен в роли мятущегося студента, нового лишнего человека. Татьяна Башкова играет Полю как спокойную, цельную героиню, которая не подвержена страстям. Яркий образ вдовы Кривцовой получился у Юлии Романцовой: в ее «соблазнении» Петра сквозит неподдельная женственность. Характерными, гротескными получились образы резонера Тетерева (Олег Метелев) и Перчихина (Алексей Сухоручко).
Драматургия Горького проходит проверку временем. Наше время, кризисное и непростое, заставляет критически переосмысливать опыт былых революций.
