Председателем суда был полковник юстиции Майоров, представителем военного трибунала Северо-Кавказского фронта, государственным обвинителем — генерал-майор юстиции Л. Яченин. Обвиняемых защищали три назначенных судом адвоката.
Для доказательства вины были процитированы акты ЧГК, заслушаны 22 свидетеля, зачитаны выводы медицинской экспертизы по вскрытию 623 трупов (85 детей, 256 женщин и 282 мужчин, в том числе 198 стариков), из них 523 жителя погибли от газов, 100 — от выстрелов в голову.
На основании результатов судебно-медицинской экспертизы и показаний свидетелей восемь фигурантов дела (Тищенко, Речкалов, Ластовина, Пушкарев, Мисан, Напцок, Котомцев и Кладов) были приговорены к смертной казни через повешение. Трое (Тучков, Павлов и Парамонов) осуждены к двадцати годам каторжных работ.
Экспертизой установлено…
Сразу же после освобождения Краснодара Чрезвычайная Государственная комиссия начала расследовать преступления оккупантов. Комиссией установлено, что гитлеровцы убили и замучили десятки тысяч мирных жителей, поголовно уничтожили население многих хуторов и станиц Кубани. За время шестимесячной оккупации Краснодара были истреблены различными зверскими способами десятки тысяч ни в чем не повинных детей, стариков, женщин и военнопленных.
Эти преступления, как было установлено в ходе процесса, совершались по прямому указанию командующего 17-й немецкой армией генерал-полковника Руофа. Всеми казнями непосредственно руководили шеф гестапо Кристман.
В архивах сохранились документы, свидетельствующие, что среди казненных немцами были известные в Краснодаре люди. Это профессор Вилик, талантливый актер Театра музыкальной комедии Елизаветский и его шестнадцатилетняя дочь Лиза, старейший врач города Красникова, учительница средней школы № 36 Фиденко, директор школы Никольченко, пионер Витя Сузак, жена и дочь офицера Красной Армии Возьмищева и многие другие краснодарцы.
Признания палача
Посадкой людей в душегубки, как показал на процессе один из обвиняемых Тищенко, обычно руководили шеф гестапо полковник Кристман, капитан Раббе и другие гитлеровские офицеры. Тищенко рассказал суду, как однажды в душегубку при его активном участии загнали 67 человек взрослых и 18 детей от одного года до пяти лет.
— В машину сначала посадили женщин, а потом, как поленья дров, начали бросать и их детей, — показывал Тищенко. — Если какая из матерей защищала ребенка, ее тут же избивали до полусмерти. Один мальчик, когда его втаскивали в душегубку, укусил гестаповца за руку. Другой фашист убил этого мальчика, ударив его прикладом по голове…
По несколько раз в неделю, а в январе, перед отступлением немцев из Краснодара, по 2-3 раза в день душегубки загружались арестованными из подвалов здания гестапо, помещавшегося по улице Орджоникидзе, 61.
Погрузкой также руководил заместитель шефа гестапо, он же начальник гестаповской тюрьмы, капитан Раббе. Перед погрузкой арестованных раздевали, а затем по 60-80 человек загружали в душегубку, дверь которой герметически закрывалась. Машина, простояв несколько минут с включенным мотором, направлялась к противотанковому рву, расположенному за заводом измерительных приборов. Ее обычно сопровождал конвой полицейских из зондеркоманды
СС-10-а. В противотанковом рву производились выгрузка и беспорядочное закапывание людей, которые были уже умерщвлены газами в пути следования машины…
Своими глазами…
О зверском истреблении немецко-фашистскими оккупантами советских детей рассказала на суде свидетельница Иноземцева — работница краевой детской больницы. В ней на излечении находилось 42 ребенка. Но душегубка докатилась и сюда. 13 сентября 1942 года в больницу приехала группа немецких офицеров: Эрих Мейер, Якоб Эйкс и другие. Они остались на несколько дней в больнице, шныряли по всем палатам, следили за детьми и медицинским персоналом. 23 сентября, выйдя на дежурство, свидетельница увидела во дворе большую темно-серую автомашину, внешним видом напоминавшую товарный вагон. Высокий немец спросил, сколько детей находится в больнице и кто они по национальности. Это оказался «доктор», офицер германского гестапо Герц, один из самых лютых садистов и гестаповских палачей.
Приехавшие вместе с ним солдаты по приказу начали грузить детей в автомашину. Одевать их не разрешили, хотя и сказали служащим больницы, что везут детей в Ставрополь. Дети были только в трусиках и майках. Они сопротивлялись, молили о помощи, о защите, цеплялись ручонками за санитаров и врачей. Фашист Герц улыбался им, забавно шевеля усами. А потом дверь душегубки захлопнулась, заработал мотор. Машина тронулась, и горячий газ пошел по шлангам. Дети, задыхаясь, колотили в стену душегубки. За ней шла легковая автомашина, в которой сидели гестаповцы. Через 20-25 минут они вернулись и начали пьянствовать.
— Никогда не забуду, — сказала Иноземцева, — как маленькие дети, среди них были и годовалые, плакали, кричали, инстинктивно чувствуя, что над ними затевают что-то недоброе, страшное…
В 13 часов 18 июля 1943 года возмездие настигло палачей. Осужденные Тищенко, Речкалов, Ластовина, Пушкарев, Мисан, Напцок, Котомцев и Кладов в присутствии 30 тысяч жителей были повешены на городской площади.
